Никки погрузилась в какое-то медитативное состояние, как в транс, она слушала голос Эриксона отрешённо, словно из далёкого сна, всё естество её было направлено сейчас лишь на руку и на спицу, будто приросшую к ней...
- Почувствуй, что ты можешь это, вспомни все моменты в жизни, когда ты видела несправедливость, но не могла наказать подлеца, - продолжал наставлять Эриксон, стоя за плечом девушки. - Вспомни это чувство беспомощности и пойми, что сейчас ты это можешь! Восстанови справедливость, накажи подлецов!
В голове Никки поплыли картины из жизни, она стала вспоминать, как часто окружающие были несправедливы к ней и к другим. Людская подлость показалась теперь ещё более отвратительной и низкой. Из всей кутерьмы воспоминаний внезапно появился хромающий кот, которого походя пнул прохожий. Она сразу вспомнила, как хотела проучить этого мерзкого типа, запустив в него камнем, но отец не позволил ей этого сделать, и даже отругал, потому что, мол, это некультурно. А культурно обижать животных? Конечно же, нет, это гнусно и мерзко! Большой и сильный мужик спокойно пнул кота только потому, что тот попался под ногу... Это мерзко, недостойно, омерзительно, негодяй должен понести наказание... Никки ясно представила, как подбирает своей маленькой ручкой камень, и запускает им в мерзавца...
Раздался оглушительный свист, спица сверкнула, и выбросила вперёд огненную молнию. Разряд расчертил воздух, и ударился в центр шестерни, но затем ничего не произошло. Ни взрыва, как при атаке, сотворённой Кэт, ни даже дыма, ничего!
Эриксон задумчиво почесал в затылке. Куда же делся импульс?
Он не знал, что в это самое время на другом конце города пьянчуга Вильсон, тот самый мужик, обидевший в далёком прошлом хромого кота, проснулся от сильного удара, который сбросил его с кровати, словно кто-то швырнул в него хорошим таким булыжником.
Жена Вильсона сонно приоткрыла один глаз, и искоса поглядела на растерянного супруга, сидящего на полу и ощупывающего ушибленную голову.
- Пить надо меньше, это тебе карма прилетела! - буркнула она раздражённо, и перевернувшись на другой бок, вновь захрапела.
- Что-то не так, - заключил Эриксон, - надо повторить. Только на этот раз пытайся поразить именно цель, понимаешь?
- Угу, - кивнула Никки, - попробую!
Она вновь навела спицу на мишень, и опять прокрутила в голове все воспоминания. Второй раз по этой тропе оказалось пройти значительно проще. И вновь спица вспыхнула, и метнула молнию. Сияющий сгусток столкнулся со стеной, прогремел взрыв, и из места столкновения с поверхностью мишени заструился дымок. Шестерня же немного провернулась по часовой стрелке.
Эриксон молнией подлетел к шестерёнке, и от восторга даже хлопнул в ладоши:
- Я такого никогда в своей жизни не видел, за все восемьсот двадцать три года! - восторженно выдохнул он. - Тебе удалось сдвинуть её на целое деление с первого раза! - он присмотрелся к циферблату под шестернёй. - Нет, даже на деление с четвертью!
Знал бы Эриксон, что удалось сделать Никки с пьянчугой Вильсоном, он бы удивился гораздо больше, гораздо...
Затем, когда подруги уже уразумели принцип творения боевого волшебства, тренироваться вышла Мелисса. Но поскольку она была очень доброй, то атака у неё никак не получалась.
- Ладно, - раз нечего делать, развёл руками Эриксон, - попробуй не атаковать, а защищать. Тебе следует почувствовать, что сёстры нуждаются в твоей защите, сконцентрируйся именно на том, что ты защищаешь их, а не атакуешь противника. Пробуй!
- Это легче! - обрадовалась Мелисса.
Она собрала воедино всю любовь и заботу о подругах, наполнив сознание лишь одним единственным стремлением: защитить любимых сестёр от любого колдовства... Спица сверкнула совсем чуть-чуть, выбросив вперёд огненный залп. Шестерёнка несильно дрогнула, но, тем не менее, волшебство, наконец, сработало!
- Восхитительно! - Эриксон снова был поражён до глубины души. - Тебе тоже удалось овладеть прямой атакой!
Но, правда, учитель географии и не подозревал, что по-настоящему удивляться ему ещё только предстоит.
Под конец тренировки к мишени-шестерёнке вышла Кэт. Поначалу ничего не выходило. Она пробовала снова и снова, но спица лишь нагревалась, однако большего эффекта достигнуть не получалось. Казалось, что указанный путь просто не подходит строптивой и самолюбивой девушке, жажды справедливости, как, впрочем, и заботы о других, внутри было значительно меньше, чем злости. В очередной раз Кэт, продолжая всё же соблюдать правила боевой магии, собрала в пучок всю жажду справедливости, но даже не заметила, как вольно, или невольно, к этому набору сама собою добавилась ярость и злоба. Спица тут же сверкнула просто ослепительно, на мгновение стерев всё видимое белым сиянием, затем прогремел гром, молния рванулась к шестерне и, ударив в центр, заставила мишень не просто сдвинуться, но и вращаться...