– Я не была замужем, – заявила Фомичиха и продолжила свой рассказ.
Степанида в своей квартире снимает видео, которые выкладывает в Интернет. Но теперь у нее есть и свое кулинарное шоу – благодаря Владимиру Сыроварову.
– Ой, что мы все будем делать без Лешеньки. – Фомичиха сокрушенно покачала головой и слезу пустила.
– Без какого Лешеньки? – не поняла я.
Оказывается, Владимира Сыроварова на самом деле звали Алексей Иванов. Но куда ж сниматься с таким незвучным именем? С этим я была полностью согласна.
– Сейчас Степанида здесь?
– Да. И дети тоже. Спят. Я не стала будить. Вообще все спят.
«И не проснулись от взрыва? Или просто не отреагировали?»
– Дальше. Ваша младшая дочь?
– Нет, Алиночка здесь никогда не жила. И не приезжает в последнее время. Я боюсь за Петеньку.
Я вопросительно посмотрела на Фомичиху.
Оказывается, та боялась из-за возлюбленного своей младшей дочери. Сама она способна за себя постоять, а вот Петенька… Возлюбленный Алины Николаевны Фомичевой, чемпионки мира по синхронному плаванию, боец ММА, выигравший нокаутом больше тридцати боев, обещал нокаут бедному Петеньке. Фомичиха не стала объяснять, за что.
Петенька тоже постоянно проживает в доме и, как я поняла, не работает, и дохода не имеет никакого.
– Он учится?
– Астрологии.
Еще в доме, как уже говорилось, проживали сестра Владимира Сыроварова с мужем, и их никак из него было не выгнать.
– Все? – спросила я. Я помнила, что охранник при въезде на территорию говорил еще про двух родственников мужского пола, один тоже сериальный актер, но второго плана.
– Нет.
Фомичиха явно задумалась, сообщать мне еще что-то или нет.
– Полиция все равно спросит, да и я выясню.
– Игорь и Витя, – сказала Фомичиха.
– Кто они такие? Тоже ваши родственники или родственники Сыроварова?
– В некотором роде…
– В каком именно?
«Мне что, слова клещами из нее тянуть?»
– Понимаете, мы скрывали эту информацию.
– Я не из светской хроники.
Хотя Пашка все снимал… И мы на нашем канале обычно делимся информацией с коллегами.
– Это любимые мужчины. Они оба из нашего городка. Братья. Можно считать, что почти наши родственники. Я всех знаю, кто к вам в Петербург из нашего городка переехал. Своим землякам надо помогать. Но получилось только у Игорька.
– Кристины и Степаниды?
Фомичиха в непонимании посмотрела на меня.
– Это любимые мужчины Кристины и Степаниды? – уточнила я.
– Нет. Кристины и Владимира Сыроварова.
Глава 5
Теперь этим, конечно, никого не удивишь. В любом случае я больше не могла расспрашивать Фомичиху – приехала следственная бригада. Но из услышанного я могла сделать однозначный вывод: всем проживающим в доме убивать Сыроварова было невыгодно. Да, у некоторых его обитателей имеется свой доход, и на этот доход можно неплохо жить, но они могут лишиться ряда контрактов после смерти главного кормильца. Кристина Редман попала в кино сама, но первые большие роли получила только после того, как сошлась с Сыроваровым. Игорь Лактионов, земляк Фомичихи и ее дочерей, вообще попал в кино благодаря Сыроварову, его любовнику. Его старший брат выполнял в доме всю мужскую работу и крутил любовь с Кристиной (за высоким забором). Я только не поняла пока, Сыроваров любил и мужчин, и женщин, или только мужчин, и Кристина с сестрами были его ширмой? Но положение дел всех в доме устраивало. Этим людям было невыгодно его убивать. Хотя тут вполне могли оказаться подводные камни, о которых я и не подозревала.
Мы с Пашкой и Василием знали всех ребят из следственной бригады, только никогда раньше не встречались с двумя отдельно прибывшими взрывотехниками, которых первыми выпустили на место. Дежурный следователь посмотрел на нас троих и спросил, что нам показалось странным.
– Никого нет, – сказала я. – Ни один человек, кроме Фомичихи, не вышел, хотя, как сказала она сама, в доме проживает масса народа.
– Даже звуков в доме не слышно, – добавил Вася, потом рассказал про выстрел в сердце.
Пашка показал все, что успел заснять. Пока работали взрывотехники, мы на место убийства больше не ходили. Хотя мы же там уже побывали… Но «астрологическую инсталляцию» не трогали. Ее и должны были проверить в первую очередь, а также поискать остатки мины или бомбы, или что там взорвалось. Фомичиха стояла ближе всех к месту взрыва (отогнать ее было невозможно), сокрушалась из-за нарушенной инсталляции и жалела сына Петеньку, который «очень расстроится».