– Ты сильно изменился, дружок, – продолжила она, не отпуская его руку. Твое лицо стало таким мужественным, серьезным! Столько шрамов! Откуда? И сам такой крепкий, как скала! Боже, я оторваться от тебя не могу!
– И не нужно, моя милая лисичка, – ответил Марк. – Я только сейчас понял, как я счастлив, что нашел тебя. Только с этой минуты я могу наконец отдышаться полной грудью. А мне позволишь тебя немножко рассмотреть? Ты так хорошо пахнешь, а от меня, похоже, несет. Ты уж прости.
***
В первые минуты Марк немного был удивлен ее поведением. Она не чувствовала ни смятения, ни неловкости, словно всю жизнь его знала и ни на один день не разрывала с ним общение. А если посмотреть со стороны, то невольно подумаешь, будто он был ее любимым братиком, только что вернувшимся из армии.
Хотя Марк переживал перед встречей, не зная, с чего начать разговор и чем продолжить, ей удавалось заполнить каждую свободную секунду своими умилительными трелями. У него же роль собеседника получалась немного хуже, кое-где раз за разом проглядывались эти проклятые полянки, когда он не знал, что добавить, и даже пугался, что они становились все чаще и дольше. Но все же Ангела со всей старательностью показала себя человеком, нуждающимся в его дружбе, утопающим в удовольствии быть рядом. Марк же выказал совершенно искреннее стремление не уступать ей в этом, что в конце концов вернуло их доверие друг к другу до уровня давно забытых времен и даже приумножило его.
– Тебе понравился концерт, дружочек, я тебя практически сразу заметила в зале и играла так, как никогда в своей жизни! Только потому, что ты пришел послушать, – разлилась она в улыбке.
– Я был просто поражен, увидев тебя сегодня на сцене, – с трудом подбирая слова, ответил ей Марк, притом не смея оторвать взгляда от ее лица.
– Я во многом решила стать музыкантом, чтобы ты гордился мной.
– В любом случае я бы гордился тобой, мой ангелочек. Кстати, я нашел тебя почти случайно, по телевидению, в момент, когда ты играла на фортепиано.
– Ой! А разве ты не получал мои письма? – вдруг нахмурилась она. – Я так много писала тебе, а ты…
– Прости меня, мое белое перышко, – опустил глаза Марк. – Я не получил ни одного с тех пор, как ты уехала со своими новыми родителями.
– Странно, – задумалась она. – Я посылала их долгих два года, каждую неделю, с тех пор как покинула заведение. Но ни одного ответа. Представляешь, что я чувствовала все это время? Мне казалось, ты накопил смертельную обиду на меня за украденную возможность попрощаться, как положено добрым друзьям. Но все равно, я не теряла надежду увидеть тебя вновь. Года три назад даже несколько раз переписывалась со своими любимыми преподавателями, просила помочь найти тебя, но и они ничем не выручили.
– Я уже знаю, моя пушинка, – тепло ответил ей Марк. – Я встретился с одной из них, и именно потому оказался здесь. Я не знал ни адреса, ни то, где тебя можно встретить. В приюте вообще отказались дать хоть какую-либо информацию о тебе – проклятая бюрократия. Все, что у меня было, это память, как тебя забрали американцы. Я прошел через многое, чтобы найти тебя, выучил язык, даже вступил в армию только ради гражданства. И если бы мне понадобилось, я продолжил бы свои поиски до конца своих дней.
– Извини меня, Марк! Я даже представить себе не могу, через что тебе пришлось пройти. К чему упрямиться, я сама могла что-то предпринять. Просто не понимаю, почему я этого не сделала. Я собиралась, правда…
– Я знаю, – прервал ее Марк, – ты хотела приехать в Берлин. Теперь все хорошо, не кори себя.
– Мне только сейчас в голову пришло, что это мои приемные родители могли постараться с письмами. Возможно, они очень боялись, вдруг объявятся мои дальние родственники и заберут меня обратно. Думаю, именно поэтому они весьма настороженно относились к моим знакомствам из прошлой жизни. К тому времени, как они меня удочерили, они уже вырастили своего собственного сына и отправили его в военный пансион, а образовавшийся вакуум решили заполнить детьми, оставшимися без родителей. И вот я оказалась тут.
Но, пожалуйста, не думай о них плохо. Они очень добрые и человечные люди. Я ни дня не могу прожить без того, чтобы не пообщаться с ними по телефону. Иногда доброта бывает довольно груба и вероломна, что тут сказать. Ну а ты-то как, что с тобой еще было без меня? – спросила она горячо.
– Да со мной все в порядке, – ответил Марк. – Окончил университет, вполне успешно. Правда, работать по специальности еще не довелось. Зато я разбираюсь в машинах, да и пороху понюхал хорошенько, в общем, есть о чем рассказать.