"У нее, наверное, что‑то случилось, — подумала Марина, — надо будет подойти спросить, не нужно ли ей помочь. Может быть, ей что‑нибудь объяснить". До сегодняшнего дня Марина интересовалась исключительно своими делами и учебой.
Рассказав теорему, она обернулась к доске и начала записывать по ней задачу.
После урока подошла к Даше.
— У тебя, наверное, что‑то случилось?
— Не твое дело, — механически отозвалась Даша, — Марина? Откуда такая участливость? Ты не заболела?
— Нет. Может тебе чем‑нибудь помочь? Объяснить что‑нибудь?
— Не надо. Мне проще у Сани списать. Но, все равно спасибо.
— Лётова, зачем ты отбиваешь у меня клиентов? — вмешался Саня Васин.
— Клиентов? Они, что, платят тебе?
— Вы сами то поняли, что сказали? Отличники, блин, — вступила в разговор Лейла.
— Не нужно понимать все так буквально, — умиротворяющее улыбнулся Саня.
После уроков Марина направилась в районную больницу. К Леше. По дороге купила апельсинов — вдруг он уже очнулся или очнется сегодня.
Возле больницы встретила немощного вида старика.
— Дочка, у тебя курить есть?
— Я не курю.
— А спички?
— Нет.
— Ой, как жалко.
— Возьмите апельсин. Курить вредно.
— Вот, спасибочки.
Марина вошла в сырой больничный подвал, где была раздевалка. Она переобулась и подошла сдать вещи.
— Вы к нему? — спросила гардеробщица. Марина ответила.
— К нему уже пришли. Я не могу выдать халат. Для посетителей к одному больному выдается только один.
— Я подожду.
В подвал спустилась женщина в халате. На лице ее сияла улыбка.
— Очнулся мой Лешенька! Наконец‑то, очнулся! — сказала она гардеробщице.
— Можете взять халат, — сказал гардеробщица Марине, — А почему ты не здороваешься? Это мама твоего парня, между прочим.
— Так ты Лешина девушка?
— Э — э-э… Да.
— Ой, какая ты аккуратная! Сразу видно, что девушка хорошая. Может, хоть ты уговоришь его бросить все эти мотоциклы? Он ведь убьется когда‑нибудь!
— Я постараюсь.
Марина накинула халат и влетела на четвертый этаж. Она быстро нашла палату, робко приоткрыла дверь, вошла и резко остановилась на пороге, вдруг подумав, нужна ли она здесь.
Леша действительно очнулся и не спал. Только сейчас Марина поняла, что он симпатичный, несмотря на то, что ей такие не нравятся. У него — длинные светлые кудри, добрые голубые глаза с пушистыми ресницами и добрая улыбка. Про улыбку девушка поняла только сейчас — Леша улыбался ей: "Хорошо, что ты пришла. А то я уже испугался, что ты мне приснилась".
Девочки, не торопясь, шли из школы. Обе были погружены в себя и думали о своем. Молчание нарушила Лейла.
— А, действительно, Даша, что у тебя случилось? Ты сегодня какая‑то напуганная. И подавленная очень…
— У меня? Ни — че — го. А у тебя что случилось? Ты злая, притом — уже не первый день.
— И у меня — ничего. Так, может, все‑таки расскажешь?
— О таком не рассказывают. Наверно, я схожу с ума.
— С чего ты взяла?
— Я видела смерть.
— Все мы хоть раз в жизни видим смерть.
— Не как явление, а как личность.
— Личность, говоришь? Может, это какой‑нибудь дистрофик из больницы сбежал, а тебе показалось
— скелет.
— Она не скелет.
— Не скелет? И какая она из себя?
— Среднего роста, с хорошей фигурой. Глаза и волосы темные. Очень красивая.
— Красивая? Даша, ты меня пугаешь. А как ты поняла, что это смерть.
— Я ни минуты не сомневалась — сразу ее узнала. А еще мы разговаривали.
— О чем?
— Она говорила, что хочет меня удочерить.
— Удочерить?
— Ну, да. Их Оно не может родить девочку.
— Оно? Это уже интересно. Родить говоришь? Так они еще и размножаются? Какой ужас!
— И я никогда бы не подумала.
— Знаешь, что — зря ты так испугалась. Валька, конечно, далеко, но здесь остались ее друзья. Один Бог знает, кем они себя воображают. Вот и ходят — пугают народ.
— Но это была она — та женщина, которую я встретила в парке, когда мне было семь лет. И в таком же балахоне. Она совсем не изменилась.
— Слушай, а Вальке ты рассказывала про этот случай?
— Да.
— Ну, тогда это точно кто‑то из ее знакомых. Наверно, напугать тебе решила. Или и в правду вообразила себя смертью.