— Айгюптос… — проговорила Елена. — Твой повелитель похож на тебя?
— Он неизмеримо лучше, — ответил Ба.
Глаза у нее были бешеные. Ба почудилось, что эта молодая женщина ждала чего-то такого, что она год за годом вспоминала, как ее когда-то девчонкой украл буйный Тезес.
— Решайся. Боги смотрят на тебя.
Она отошла на несколько шагов, Ба следовал за ней.
— А с этими что делать? — спросила Елена вполголоса, показывая в сторону прислужниц.
Корабль, груженый хеттским железом, плыл на юг. Железо было важным товаром, стратегическим. Немного удавалось выменять у хеттов: они соглашались продавать за золото, но очень дорого. Хетты знали, что железо — основа их власти. Ни жители Кемт, ни ассирийцы, ни народы моря не имели железного оружия, лишь вождям изредка перепадало на наконечник копья…
«У Рамзеса теперь будет железный отряд», — удовлетворенно думал Ба-Кхенну-ф.
Но, как ни удивительно, отнюдь не железные слитки были самым важным, самым стратегическим товаром на этом корабле. Угроза миру сидела на корме и расчесывала длинные светлые волосы.
Она никогда не бывала так далеко посреди моря — даже берег исчез из виду. Ее муж плавал, он уходил в походы, и вот попал в плен в чужой стране.
Елена улыбалась солнцу — ей было хорошо.
И опять этот остров!
Почему именно он возник на пути, когда небо посерело и мореходы Кемт испугались бури? Усмешка судьбы…
Ба решил, что теперь уж ни в коем случае не станет ждать хорошего ветра так долго. При первой возможности они покинут приют посреди моря.
Они вытащили корабль и спрятались от дождя.
Именно здесь, в сухом гроте, Ба-Кхенну-ф провел две сотни дней с прекрасной девушкой, которую придумал, чтобы она сыграла роль вот этой Елены. Ба помнил каждый день из тех двух сотен. Каждый вечер и каждую ночь.
Мореходы-воины, как и в прошлый раз, расположились внизу, сотворив что-то наподобие шатра из шкур. Прихваченные спартанские рабыни остались там же. Но люди не радовались ни женщинам, ни твердой земле: они хотели домой.
Был день, серый, мокрый, чужой. «Как меня занесло сюда?» — думал Ба. Он смотрел и не верил, что вместе с ним следит за дождем женщина данов, настоящая — можно потрогать — та, что раньше жила как идея, дерзкая задумка, в которую едва верил Рамзес… да и он сам.
В трех шагах от него. Вдалеке от своей Спарты. Неужто и это реальность? Как ее занесло сюда?
— Ты способен на все… — прошептал Ба, подняв глаза к небу. Но над ним нависал камень, грубый, выщербленный, не такой, как в храмах.
Они выпили немного вина. Приходилось рассчитывать уже сейчас, кто знает, сколько им быть узниками острова.
К вечеру Ба не понимал, что делать.
Он создал крайне двусмысленную ситуацию.
Он отдал любимую женщину ради хитроумного плана. Сейчас рядом с ним другая женщина. Эта другая женщина, в сущности, никому не нужна, кроме него. Ведь Рамзесу надо было, чтоб он ее украл. Сделано! Рамзес не ждет ее в подарок. Значит, Елена Спартанская принадлежит Ба-Кхенну-фу? Вроде все так. Но сама Елена Спартанская уверена, что приглашена правителем Кемт.
Ее уверенность никого не интересует, коль она здесь. Да, и это вроде правильно. Но с нею Ба почему-то не чувствовал себя хозяином. А со всеми женщинами из своего прошлого, со всеми до единой он точно знал, что пусть на одну ночь — он хозяин.
Глупо сидеть в гроте несколько ночей подряд. Наедине. И продолжать жалкую роль сводника Нетчефа, будучи советником Великого Дома.
Ба мельком глянул в сторону Елены и понял, что подойти к ней ему труднее, чем когда-то нырнуть в пирамиду.
Он расстелил шкуру, купленную в Трое-Велуссе, лег. Спутники внизу затихли. Он закрыл глаза.
Ба не успел уснуть. Длинные волосы упали ему на лицо.
— Спать?.. Здесь?!! Сейчас?!! — ее голос звучал возмущенно.
Она сбросила одеяние и прильнула к нему. Дочь и жена басилевса не собиралась терять время!
…Ба очнулся вдруг, внезапно, сколько времени прошло — он не знал. По-прежнему была ночь.
Такое с ним случилось впервые. Он потерял сознание? Или просто забылся? Что он с ней делал?
— Ты? — спросил Ба зачем-то.
— Я, — ответила жена Менелая.
— Ты жена Менелая… — произнес Ба, ощущая от этого неясное, но очень сильное ликование.
— Да. Ну и что?
«Ты хороша», «Ты лучше всех», «Ты прекрасна»… Обычные слова, ничего не значащие, лезли в голову, и Ба промолчал.