— Муж? — удивилась Женя.
Они с Наташей переглянулись.
— Да, муж. Я это точно знаю. Я же видела их здесь, перепутать не могла. Здесь, кроме них, в это время никто не живет. Иногда Таня с мужем прогуливаются здесь с коляской, у них же маленькая дочка. Я несколько раз видела его. Так вот, он точно здесь был. И женщина эта, кудрявая, с белыми волосами, тоже здесь была. Они оба бывали в этом доме, понимаете? А сегодня я узнала, что ее убили. Как убили? Застрелили?
Женя вспомнила прелестную уютную кухню Татьяны, и ей стало как-то особенно грустно и тяжело. Такая милая женщина, маленький ребенок, и такое… Неужели Карамелова приезжала сюда для того, чтобы встречаться с Андреем Корнетовым? Ей что, Равича не хватало?
— Нет, не застрелили, — сказал задумчиво Ребров. — Значит, говорите, двадцать второго числа видели его здесь? А той женщины тогда не было? Не видели ее?
— Думаю, что она была в доме. Вы что, не понимаете, зачем он туда пошел? Дом пустой, там давно никто не живет — это просто идеальное место для свиданий и… для убийства! Это он ее убил, думаю. Может, я сейчас говорю ужасные вещи и обвиняю ни в чем не повинного человека, но если ее где и убили, то только здесь. Глухое место…
Женя бросила на девушку презрительный взгляд. Тоже мне свидетельница, подумала она. Пришла и обвинила человека только на том основании, что видела, как он входил в дом, куда приезжала время от времени Карамелова. Да может, он приходил тоже за продуктами? У нее же там целый склад!
— Спасибо вам, вы нам очень помогли, — сказал Ребров и, отойдя со свидетельницей в сторону, наверняка, решила Женя, записал номер ее телефона и фамилию.
После разговора с ним Оля, нервно сжав кулачки и прижав их к груди, словно от неуверенности, быстрым шагом пошла по дороге в сторону своего дома.
— Мы только что оттуда. — Женя показала Реброву дом, в котором проживала семья Татьяны. — По-моему, хорошие люди, добропорядочные. Прежде чем подозревать его, надо бы с ним встретиться, проверить его алиби… Валера, что-то мне поплохело от одного вида этой Оли…
— Она похожа на человека, который пишет доносы, — поддержала ее Наташа. — Вот вроде бы все правильно она сделала, пришла, рассказала что знает, но мне тоже стало как-то нехорошо…
— Девчонки, успокойтесь. Мы работаем, работаем! — уклонился от комментариев Ребров.
Позвонил Борис. Ребров губами назвал его имя, чтобы Женя поняла. Она поняла и напряглась. Сейчас Борис начнет расспрашивать его о ней…
Но Валерий только слушал и кивал. Современные телефоны тем и плохи, подумала Женя, что стоящие поблизости люди могут без труда услышать весь диалог. Ребров, к счастью, не счел нужным отойти в сторону, и Женя была ему за это благодарна.
То, что они услышали, было чрезвычайно ценной информацией: Борис, оказывается, находился сейчас на «Мосфильме», где ему только что удалось поговорить с самой Тумановой! Выудил ее все-таки со съемок! Теперь, после его слов, история приобрела совершенно новый оборот!
Туманова, узнав об убийстве Карамеловой, сказала, что сама лично видела, как в необитаемый соседний дом заходил родной брат Андрея Корнетова, Виталий. Брат-близнец! Ну просто классический детектив с близнецами! И что да, она видела там женщину по имени Алена, ее хорошую знакомую, которая время от времени снабжала ее продуктами.
В конце разговора Борис, конечно же, спросил про Женю. И Ребров подтвердил, что они с Наташей здесь, что все в порядке и ему не о чем волноваться.
— Да, конечно, не о чем! — вскричал Борис. — Только в том доме, возможно, было совершено убийство, а убийца, может, находится в двух шагах от вас! Я сойду с ума, Валера, честное слово!
Женя даже зажмурилась, слушая это. Вечером точно ей не избежать тяжелого разговора с мужем.
— Дай ей трубку! — потребовал Борис, и Валерий протянул Жене телефон.
— Ты в порядке?
— Борис, я же недавно звонила тебе… Все нормально, ты чего завелся?
— Значит, ты слышала наш разговор с Валерой? Ты все поняла, да? Я как могу помогаю тебе, я стараюсь, но у меня такое чувство, будто бы ты напрочь лишена инстинкта самосохранения! Куда вы с Наташей полезли? Вы могли в этом доме напороться на убийцу, ты понимаешь или нет? Вы — две безмозглые дуры!