— А, ну поставь, откуда взял! — крикнул молодец, когда чудище схватило животину несчастную. Крикнул так, что гость незваный от неожиданности сохатого, и упустил из лап своих.
— Ты кто таков? Откуда взялся? — рассвирепел Чудо-Юдо. — Вот я тебя съем! Обедом моим будешь!
— Ну, тут бабка надвое сказала! Либо съешь, либо нет, — подразнил чудище купеческий сын и, как только Чудо-Юдо ближе подошло, он запрыгнул ему на загривок и вцепился мертвой хваткой, крутилось чудище, вертелось, не получается отцепить молодца от себя, тогда рванул он небо. Уж он носил, молодца и над горами, и над лесами, и над морями, и над высокими скалами и над глубокими пропастями. Что бы не делал он, не разжимает молодец рук своих, намертво вцепился. Весь свет Чудо-Юдо облетел. Умаялся, из сил совсем выбился. Опустился он на землю, передохнуть и вот тогда, выхватил острый меч из ножен купеческий сын и разом отсек чудищу голову.
Положил он голову в мешок, а мешок Лешему отнес. Нечего делать было духу леса, хочешь не хочешь, а договор исполнять надо. Отдал он дочь свою за старшего сына купеческого.
Средний сын дошел до горы каменной, только ни одной тропки наверх нет, и тут посмотрел и там посмотрел, делать нечего, придётся, так лезть. Полез молодец на гору. Шаг наверх ползком, десять — вниз кубарем. Он и день лезет, и другой лезет. Все руки и ноги себе изранил. Лишь на третий день долез он доверху. Встал, оправился, осмотрелся. Видит, а чуть поодаль медный дворец стоит.
Только шаг к дворцу он сделал, как содрогнулась земля, отозвалась грозным рокотом, вспорхнули птицы с верхушек деревьев потревоженные, и предстал перед молодцом дух гор.
— Кто ты таков, добрый молодец? Зачем пожаловал? Аль смерти скорой ищешь?
— Сын купеческий я, не со злом пришел, а с добром. Не смерти ищу, а руки испросить хочу твоей дочери, уж люба мне сильно она.
— Чтоб я дочь свою да за простого сына купеческого отдал? Мне проще голову твою глупую отрубить.
— Не губи хозяин гор и самоцветов. Может, я чем помочь тебе смогу.
— Мне? Помочь? — рассмеялся дух, но уже спустя мгновение посмотрел на молодца серьезным взглядом. — Видишь ворота высокие? У этих ворот мои слуги верные, змеи грозные, службу несли, только украл их Кощей, да на цепь посадил вход в подземное царство охранять. Коли вернешь мне моих верных слуг, отдам за тебя дочь.
С последним словом снова содрогнулась земля, и исчез грозный дух, оставив добра молодца наедине со своими думами, а думы его были невеселы. Нечего делать было молодцу, спустился он со скалы и отправился он в темный лес искать врата Кощеевы. Весь день шел, всю ночь шел, дошел он наконец до места и видит, что у ворот страшные змеи на медных цепях прикованы, огнем дышат, те самые, что ему вернуть духу гор надобно. А подле колодец, у колодца медный ковш на медной цепочке висит. Рвутся змеи к воде, да цепь коротка, а возле колодца Змей Горыныч брюхом кверху лежит, охраняет. Решил молодец выждать, когда Горыныч пост свой покинет. Прождал добрый молодец до самого вечера и вот проснулся Горыныч, потянулся, да взмахнув крыльями, в небо взмыл, тут-то и бросился молодец к колодцу, взял он ковшик, зачерпнул студеной воды, и напоил змей. Присмирели сразу змеи, подобрели, улеглись. Снял он змей с цепей, в мешок посадил и бежать. Бежал молодец не останавливаясь, пока до медного дворца не добрался, стоило ему к воротам подойти, как снова содрогнулась земля, отозвалась грозным рокотом, вспорхнули птицы с верхушек деревьев потревоженные, и предстал перед молодцом дух гор. Забрал дух слуг своих верных, а молодцу доброму, дочь свою в жены отдал.
Третий, младший сын купеческий отправился на болота. Брел он дорогой недлинной, не короткой, брел да невесту свою кликал, только не отзывалась прекрасна девица. Тогда встал он на берегу, взял палку побольше, да начал ей в воде крутить, воду мутить. Вздыбилась водная гладь, рябью пошла, волной подниматься стала и вышел из воды дух речной, покровитель озер, рек и болот сам Водяной.
— Кто ты таков? Зачем воду мутишь? Аль смерть найти желаешь?
— Я сын купеческий, пришел с просьбой к тебе: отдай за меня дочь свою, уж больно мила она моему сердцу стала.