- Что вы собирались со мной сделать? - спросил Боб. - Утопить в озере?
Мужчина проигнорировал вопрос и сделал шаг к Юпитеру.
- Итак, мой мальчик, - сказал он угрожающе, - вот и конец твоей жуткой истории. У меня больше нет времени слушать всякую ерунду. Радуйся, что ты несовершеннолетний, иначе я бы засудил тебя за клевету. А теперь, - он сердито кивнул, - извините мне пора.
- Мы еще не закончили, - очень тихо произнес Юпитер. Не испугавшись, он твердо выдержал свирепый взгляд Скавенджера.
– Так вы хотите вернуть свою картину, не так ли? - невинно спросил Питер.
- Вы не оставили бы ее в доме, - добавил Боб. - Вероятность того, что полиция случайно наткнется на нее, слишком велика. Вы не знали, насколько тщательно они будут обыскивать вашу собственность после срабатывания сигнализации. А в саду сегодня явно было слишком сыро из-за дождя. Тоже самое касается и других укрытий на открытом воздухе.
- Кроме того, - подхватил Юпитер, - у вас было времени в обрез и разъезжать по округе, было бы неразумно. В конце концов, вас могли заметить, поэтому вам нужно было как можно быстрее вернуться в дом Мэрриот. Так что, единственное, надежное укрытие для картины...
Все не мигая и затаив дыхание смотрели на трех сыщиков, лицо Скавенджера нервно дернулось.
- В вашей машине! - заявил Юпитер так убедительно, как только мог.
Он надеялся, что они окажутся правы, но это и в самом деле было самое логичное место для того, чтобы спрятать картину.
Скавенджер сглотнул.
- Хватит, - сказал он дрожащим голосом. - Не беспокойте меня больше, - он хотел снова повернуться и уйти, но на этот раз его остановили полицейские.
- Мистер Скавенджер, не могли бы мы заглянуть внутрь вашей машины? - вежливо спросил офицер Вуд.
- Заглянуть в мою машину? Вы же не поверили этим трем умникам, офицер? Пожалуйста, это просто смешно!
Скавенджер пытался улыбнуться, но его план с треском провалился.
- Да, мы хотели бы заглянуть внутрь, - настаивал полицейский.
Но Скавенджер так просто сдаваться не собирался.
- У вас есть ордер на обыск? Я так не думаю.
- Я получу его через час. И все это время машина будет стоять здесь, и вы тоже.
Прошло три секунды, прежде чем Скавенджер, наконец, прошипел, стиснув зубы.
- Хорошо, хорошо. Главное, чтобы вся эта ерунда наконец прекратилась.
Вся группа пришла в движение. Скавенджер двинулся вперед, за ним вплотную шли офицеры, затем три сыщика и, немного поотстав, остальные. По дороге к машине они бурно обсуждали произошедшее. Однако стоило продюсеру открыть багажник, все замолчали и затаили дыхание.
- Вот пожалуйста! Пусто!
Скавенджер пренебрежительно указал на багажник. Внутри не было ничего, кроме ящика с инструментами. Полицейские осмотрели все внимательно.
- Пожалуйста, откройте двери, - сказал Джонсон.
Скавенджер нажал кнопку на брелоке от машины, замки на дверях щелкнули. Двое полицейских сели в машину и начали обыск. Остальные пристально наблюдали за ними, три сыщика тихо переговаривались шепотом. Через несколько минут полицейские вылезли из машины.
- Ничего нет, - сказал офицер Вуд Юпитеру, пожимая плечами.
- Как я и сказал, - самодовольно сказал Скавенджер.
- Картина небольшая, но громоздкая, - сказал офицер Джонсон троим сыщикам с сожалением, - в машине не так много мест, где ее можно спрятать. И даже если бы ее вырезали из рамы, мы бы обязательно нашли ее здесь. Мы хорошо осмотрели машину.
- Да, картина не очень большая, – твердо сказал Боб. - И мы знаем одно место, где она может быть спрятана.
- И где же? - Вуд удивленно поднял брови.
Третий детектив подошел к багажнику. Всего несколькими движениями он ослабил крепления дна, а затем осторожно приподнял, под ним было небольшое углубление. Прежде чем он его поднял до конца, Джонсон удивленно воскликнул, Вуд присвистнул. Ллойд Скавенджер удрученно покачал головой.
- И что у нас тут?
Джонсон достал из углубления маленькую картину в красивой рамке. Он показал ее ребятам.
- Это Торреро?
- Тобреро, - поправил Боб. - Да, это она.
Его ответ утонул в нарастающем шуме. Миссис Парсли недоверчиво качала головой, ее муж и Нолан громко возмущались, глядя на Скавенджера, Шона и Жаклин тоже не сдержали своего недовольства.