— А с тобой, красавица…
— Свободен, лейтенант! — Шишкин едва сдерживался, чтобы не захохотать. Даже сейчас, при самом непосредственном начальнике, Телегин не желал упускать возможности пофлиртовать. Об этой его забавной особенности Синицына тоже упоминала. — Доиграешься ты у меня.
Алексей пулей вылетел из лазарета. Вице-адмиралу он на слово не верил, но решил не испытывать судьбу. И так слишком много рисковал в последнее время.
У ступенек его ждал Никита. Тот был мрачен, как туча.
— Привет, Ник. Ты чего? — безрадостное лицо друга не на шутку испугало Алексея. — Слишком долго ждёшь, что ли?
— Нет. Это всё Илья.
— А что с ним?
Никита увёл Алексея за собой, усадил на скамейку и рассказал всё, чем с ним успел поделиться Валентин Полевой.
— П…ц, — Алексей схватился за голову. Как и Никита, он прекрасно знал, насколько Илья был близок с дедом. И не мог поверить в случившееся. — А что там произошло?
— Бытовуха, вроде бы, — Никита пожал плечами. — Какие-то выродки… Короче, ты прав — п…ц.
— Бедный Илюха. Позвонить ему пробовал?
— Не дают. Валентин Николаевич сказал, что ему два дня дали на всё про всё. И чтобы через два дня, как штык, обратно. Государство, вроде бы, порешает все остальные вопросы.
— Твою мать… Ну и ну.
— Ты-то как себя чувствуешь?
— Нормально. Голова только побаливает и челюсть немного. Первую ночь снилась фигня какая-то, а потом пошёл на поправку. Вкалывали что-то, правда, но, кажется помогло.
— Рад, что всё в порядке. Когда ты лежал на ринге, выглядело не очень.
— Да, фигня, — беспечно отмахнулся Алексей. — Прорвёмся… Жрать только хочу. Какой-то детской ерундой кормили в этом лазарете. Постоянно в животе урчало от голода. Идём в столовку?
— Идём.
Подходило время ужина. Алексей и Никита стали в очередь на раздаче, а затем уединились на краю длинного стола. Сейчас общаться с кем-либо у них не было ни малейшего желания.
— А ты-то как сам? — спросил Алексей у Никиты, погрузившись в очень вкусный плов. — Опять мрачный. Или это из-за Илюхи?
— Не только, — Никита сказал абсолютную правду. — В пух и прах с Таней разругался по телефону… Не веришь, да?
— Почему не верю? Я-то как раз верю, — скривился Алексей. — А на какой почве?
— Да всё на той же. Опять мне мозг выгрызала требованиями всё бросить и вернуться домой. И отец туда же… Прикинь, даже грозился достучаться до самого Драгомирова. Дескать, негоже забирать сразу из двух семей единственного сына и мужа.
— Они не понимают, для чего мы здесь, — недовольно поморщился Алексей.
— Именно! — воскликнул Никита. — Я им так и сказал: вы что, не понимаете, что происходит? Почему вы считаете меня не достойным защищать родину? Почему не даёте возможность принимать решения самому? Да, я понимаю, конечно, что их беспокоит. Понимаю их страхи. Но я им сказал, что сейчас не время класть на чаши весов две столь важные для меня вещи — долг и семью. От этого будет только хуже.
— А она что?
— Трубку бросила… Как обычно, в общем.
— Да, типично, — Алексей опять поморщился. Таню он терпеть не мог, но Никита был его близким другом. Если друг был доволен, он тоже был доволен. Но Алексей не хотел, чтобы перед ним ставили выбор: принять решение друга и отпустить к семье, или яростно за него бороться, чтобы сохранить в звене. Любой вариант при столь сложном выборе в долгосрочной перспективе проигрышен.
— Но есть и хорошие новости, — Никита извиняюще улыбнулся. — Я отказал Гринёву, — он кивнул головой в сторону, указывая на героя России, ужинавшего в нескольких столах от них. — Окончательно отказал.
— Ну, наконец-то, — шумно выдохнул Алексей. — И чё он?
— Сказал, что это ошибка. Большая ошибка, о которой многие могут пожалеть. И вы, и я, и моя жена. Таким решением я значительно снизил свои шансы на выживание.
— Философ хренов, — усмехнулся Алексей и шлёпнул Никиту по плечу. — Наконец-то ты спровадил этого паразита. Пусть теперь копает картошку на другом огороде.
Окончательно закрыв один из тревожащих их ранее вопросов, друзьям удалось немного расслабиться. Некоторое время они просто ели, вспоминали беднягу Илью и обещали друг другу, что поддержат его, когда он вернётся. Несмотря на тяжёлые вести и потерю родного человека, несмотря на дамоклов меч в виде ожидавшего ответа полковника Пателя, они решили поддержать его в любом случае. Независимо от того, какое решение он примет.
На соседний столик приземлилась шумная компания полузнакомых пилотов. Один из них — высокий крепыш, повернувшийся к друзьям широченной спиной — проскрипел стулом по полу, приземлился и продолжил рассказывать: