— Полегче! — возмутился Павлинский. — Ты вообще знаешь кто я такой? Мне стоит только…
— Я прекрасно знаю, кто вы такой, лейтенант Павлинский. Советую не пугать меня своим отцом, чтобы я от страха не обделался прямо перед вами. Иначе очень плохо запахнет… Но не для окружающих, а конкретно для вас.
— Да мы только с ними выпить хотели! — Борис Павлинский попытался сдать назад. — Что сразу полиция? Кто вас позвал вообще?
— А что вы скажете, товарищ бывший курсант? — полицейский потерял интерес к Павлинскому и повернулся к стоявшему впритык Алексею. — Хотели выйти на улицу, чтобы "мировую" распить? Или, может быть, кулаки почесать?
— Хотелось немножко, — скромно признался Алексей. — А что? Ходят тут всякие. Праздник портят. Хотелось бы и им, конечно, что-нибудь попортить в ответ. Мордашку, например.
Полицейский нахмурился, пытаясь понять, бывший курсант сейчас грубит, шутит или просто слишком много выпил, чтобы осознавать, чем это может ему грозить.
— Лейтенант, советую следить за словами, — порекомендовал он Алексею. — Вы сейчас находитесь не в загородней забегаловке. И не с собутыльниками выясняете отношения. Не забывайте, кто вы и какой род войск представляете.
— Слушай, отстань уже, стралей, — пьяный Борис Павлинский недолго молчал. — Ну реально. Ты что, бессмертный, что ли? Не порти мне праздник.
— Не понял, — полицейский удивился. — Я не ослышался? Ты мне угрожаешь???
— Да ладно, Борь, хватит. Не связывайся, — Бурулёв очень быстро унюхал, чем запахло. А потому схватил Павлинского за руку и потащил назад.
Бугай Толочко хоть и выглядел, как деревенский увалень, дураком тоже не был.
— Он перебрал, старший лейтенант. Такое дело. Не каждый день лётную академию заканчивают. Понимаете же, да? — схватил он Павлинского за вторую руку и принялся помогать напарнику.
— Эй! Да отвалите вы! Чего вцепились? — недовольно выкрикнул Павлинский и попытался вырваться. Но не удалось — физические кондиции не позволяли. Он чувствовал себе смелым и сильным не потому, что таким был, а потому что знал, какие силы за ним стоят.
Старший лейтенант, немного уязвлённый угрозами сынка мэра, некоторое время раздумывал, как поступить. Наказать наглеца, конечно, не мешало бы. Например в "бобик" посадить и держать так долго, пока не протрезвеет. Отобрать дорогой смартфон и закрыть двери, чтобы даже звуки наружу не смогли прорваться. А возможно, и напугать чем-то более существенным. Например, провести видео-фиксацию неадекватного состояния и отвезти в отделение. Посадить на часок в "обезьянник" и лишь потом дать сделать звонок папаше. Чтобы тот примчался, увидел и надавал нерадивому сынку по шее.
Но так же был риск, что папаша надаёт по шее и другим. Когда скандал уляжется, мэр вновь вернётся. И тогда уже не будет церемониться с представителями закона. Может даже бюджет урезать. Или карьеру старшему лейтенанту подпортить. Всё может быть.
— У вас есть какие-либо претензии к Борису Павлинскому? — старший лейтенант всё же принял решение и обратился к Алексею.
— Его, вроде, угомонили, — Алексей кивнул в сторону уже не такой грозной четвёрки, где трое тащили к выходу четвёртого со словами: "пошли проветришься".
Старший лейтенант проводил взглядом дебоширов.
— Оставлю двоих внутри. Будут присматривать. Увидят, что приблизитесь друг к другу и вновь начнёте выяснять кто круче, гарантирую выговор с занесением в личное дело.
— Мы не при делах вообще, — заметил Никита. — Они сами решили испытать судьбу.
— Вот и оставайтесь не при делах, — посоветовал полицейский. — Не стоит портить карьеру, сцепившись с недоносками. В следующий раз думайте, как себя вести с подобными. Я уверен, среди вас нет тех, у кого отец — мэр города. И для кого подобные выходки окончатся чуть менее плачевно, чем для других. Всем всё ясно?
— Да.
— Ага.
— Угу.
— Я не понял!
— Так точно! — дружно ответили ребята.
— Другое дело, — удовлетворённо кивнул старший лейтенант. — Сологубов, Величко — останетесь тут. Постарайтесь быть незаметными. Через два часа вас сменят. Следите, чтобы больше никаких конфликтов. Если что, сразу радируйте. Остальные — на выход.