Я опустил стекло, чтобы вытягивало дым.
— Хотите немного поводить? — спросил я. — Наверняка это доставит вам удовольствие.
Она повернулась ко мне.
— Конечно, хочу, но ведь я совсем не умею.
— В самом деле?
— Нет. Я никогда не училась.
Я узрел в этом свой шанс.
— Биндинг давно бы мог показать вам, как это делается, — сказал я.
Она рассмеялась.
— Биндинг слишком влюблен в свою машину. Он никого к ней не подпускает.
— Ну, это чистая глупость, — не упустил я случая уколоть толстяка. — Я вот запросто посажу вас за руль. Давайте попробуем.
Легко позабыв про Кестера с его предостережениями, я вылез из «кадиллака», уступая ей руль.
— Но я действительно не умею, — сказала она, волнуясь.
— Неправда, — возразил я. — Умеете. Только не знаете этого.
Я показал ей, как действуют коробка скоростей и сцепление.
— Вот и все, очень просто. А теперь вперед!
— Подождите! — Она показала на одинокий автобус, медленно пробиравшийся по улице. — Давайте сначала пропустим!
— Ни в коем случае! — Я быстро включил скорость и сцепление.
Она судорожно вцепилась в руль, напряженно вглядываясь в улицу.
— О Боже, мы едем слишком быстро!
Я посмотрел на спидометр.
— Вы едете сейчас со скоростью ровно двадцать пять километров в час. На самом деле — не больше двадцати. Неплохой темп для стайера.
— А мне кажется, что не меньше восьмидесяти.
Через несколько минут первоначальный страх исчез.
Мы ехали вниз по широкой прямой дороге. «Кадиллак» слегка петлял, словно вместо бензина в баке у него был коньяк, да несколько раз едва не потерся шинами о бортик тротуара. Но постепенно дело наладилось, приняв тот самый оборот, которого я желал: неожиданно мы превратились в учителя и ученицу, и я пользовался преимуществами своего положения.
— Внимание — полицейский! — сказал я.
— Остановиться?
— Слишком поздно.
— А что будет, если меня остановят? Ведь у меня нет водительских прав.
— Нас обоих посадят в тюрьму.
— Господи, какой ужас! — От страха она стала тыкаться ногой в тормоз.
— Газ! — крикнул я. — Нажмите на газ! Еще! Мы должны промчаться гордо и смело. Дерзость — лучшее средство борьбы против закона.
Полицейский не обратил на нас ни малейшего внимания. Девушка облегченно вздохнула.
— До сих пор я не знала, что обыкновенный регулировщик может походить на огнедышащего дракона, — сказала она, когда мы отъехали от него на несколько сот метров.
— Он превратится в дракона, если на него наехать. — Я медленно нажал на тормоз. — Вот тут у нас замечательная пустынная улица, на нее и свернем — поупражняемся в свое удовольствие. Сперва поучимся трогаться с места и останавливаться.
Трогаясь, Патриция несколько раз глушила мотор. Она расстегнула меховую куртку.
— Уф! Становится жарко! Но я должна научиться!
Она сидела за баранкой с видом старательной ученицы и внимательно следила за моими объяснениями. Потом она сделала несколько первых поворотов, сопровождая их воплями ужаса и возгласами ликования; встречных машин, их бьющих фар она дьявольски пугалась, зато и бурно радовалась, когда удавалось с ними разминуться. Вскоре в маленьком, скудно освещенном приборами пространстве возникла доверительная товарищеская атмосфера, какая всегда возникает между людьми, занятыми техническим или иным совместным делом, и когда через полчаса мы поменялись местами и я поехал назад, мы были значительно ближе друг другу, чем после любого, сколь угодно пространного рассказа о собственной жизни.
Недалеко от Николайштрассе я опять остановил машину. Прямо над нами сверкали пурпуром огни кинорекламы. Асфальт под ней отливал матовым линялым красным цветом.
У самой кромки асфальта блестело жирное маслянистое пятно.
— Ну вот, — сказал я, — теперь мы честно заслужили по стаканчику. Где бы нам это сделать?
Патриция Хольман на минутку задумалась.
— А почему бы нам не пойти опять в этот симпатичный бар с парусниками? — предложила затем она.
Меня мигом пронзила тревога. Можно было дать голову на отсечение, что сейчас там сидит последний романтик. Я уже представлял себе, какое он сделает лицо...
— Ну что вы, — быстро сказал я, — это не бог весть что. Есть места куда более приятные...
— Не знаю, не знаю... Мне там в прошлый раз очень понравилось.
— В самом деле? — спросил я озадаченно. — Вам в прошлый раз понравилось?
— Да, — сказала она улыбаясь. — Даже очень.