— Схема простая, как подошва: я за маршалом, вы за мной, — объяснил Марсель. — А если я вдруг не за маршалом, вы также остаётесь. Всё понятно?
— Понятно, капитан, — Ричард едва ли не с тоской посмотрел вслед Савиньяку, который быстро со всеми попрощался и развернул коня. — А эр Эмиль не останется с нами?
— У него там своих дел полно, как и своих пушек… Вам понравилось?
И что тут скажешь? Вначале они действительно говорили об оружии, но… Эмиль живо заинтересовался тем, как сейчас в Лаик, а чего Арамона, а как они поладили с Арно, а жив ли ещё такой-то ментор, и в какой-то момент они добрались до дня Святого Фабиана. Нет, брат Арно ничего нового ему не рассказал — то ли не знал, то ли не хотел, но настроение изменилось, а артиллерия вылетела из головы.
— Очень.
— Вот и славно, — Валме спешился неподалёку от предназначенной для командного состава палатки, Ричард торопливо повертел головой — но они никуда не пошли. Алва уже прохаживался вдоль шеренги, тщательно выстроенной каким-то незнакомым Дикону усатым генералом, который обеспокоенно следовал по пятам за Вороном на протяжении всей проверки.
Что ж, зато теперь не надо ломать голову, почему всех так будоражит присутствие Алвы на плацу — и вообще он сам. Естественно, вопреки всем мечтаниям загубленного детства, Дикон не бросился на родового врага с ножом: не мог, а если б мог — не успел бы. Но он не успел даже перенервничать перед самым тяжёлым знакомством в столице, видимо, не в привычках Рокэ уделять много времени чужим оруженосцам: всё, что произошло — они друг другу представились перед тем, как выехать. Остальное время Ричард был либо при своём господине, либо с Эмилем в конце колонны. Алва был хладнокровен и невозмутим, вот и всё, но даже за эти полминуты разговора стало ясно, что от него веет какой-то опасной силой…
— Окделл, не спите, — окликнул Марсель. — Если вас всё ещё интересуют учебные занятия, они скоро начнутся. Вон там.
— Сударь, а я могу спросить… эр маршал — опасный человек?
— О, не то слово, — протянул Валме и замолчал, конечно, ненадолго: — Как скажет — так ляжешь…
— Куда ляжешь? — опасливо переспросил Дикон.
— А где стоял, туда и ляжешь. Молодой человек, я же фигурально! Судя по вашему лицу после милой прогулки в конце колонны, опасный человек — это Эмиль, чего он вам наговорил?
Ничего, просто поехал за маршалом и его офицером со словами «хорош ворковать, надоели». Ричард изо всех сил старался не придавать этому значения, но как же прямо выразился Савиньяк!
— Ничего особенного, сударь…
— Я надеюсь, — пожал плечами Марсель. — О, хотите пострелять? Там, кажется, стреляют.
Дикон с радостью согласился: лучше пострелять, чем следить за выражением лица при каждом прикосновении шпаги к шпаге. А шпаг здесь было очень, очень много.
========== 6. ==========
Сосредоточиться на Малом Совете Меча не выходило, как Дикон ни старался, стоя за креслом своего господина и исподлобья поглядывая на других оруженосцев. Сначала, пока какой-то генерал — Святой Алан, надо их выучить наконец, а то виконт Валме будет ругаться — долго и взволнованно говорил что-то приветственно-вступительное, Ричард пытался перечислить по именам всех присутствующих. Провалился, но зато заметил, что нет ни одной женщины, и в голове всплыло — да, точно, на это заседание им хода нет.
А жаль, ему хотелось ещё разок взглянуть вблизи на королеву — из-за суеты и нервов дворцового приёма Ричард толком не рассмотрел Катарину Ариго, Талигойскую Розу… Зато наслушался от Марселя, мол, не такая уж она и красавица. Дикон, конечно, не стал бы брать на веру всё, что говорил виконт — в первую очередь потому, что молчал виконт крайне редко. Но в женщинах-то он точно понимает! Поэтому об отсутствии Катарины Дикон не пожалел, скорее, к своему удивлению, остался равнодушен.
Ему и так было, на что посмотреть. Во время тренировок, за книгами, да хоть бы и в дороге — нет времени думать о страшной правде, открытой ему эром Августом. Но здесь… Ричард нервно сглотнул, переступив с ноги на ногу за спинкой кресла. Успокоиться и не думать ни о чём… постыдном.
Но как не думать, если всё вокруг кричит «за», даже эр Эмиль!
Жаль, что он уехал, Дикон едва не открылся Савиньяку, но потом понял, что это было бы очень глупо с его стороны. Мало ли, кто что знает? А вдруг… вдруг эр Эмиль всё-таки не знает, и это стало бы для него ударом? Да нет, бред какой-то. Он сам сказал… Уж что-что, а ослышаться Ричард не мог. «Воркуют» обычно влюблённые «голубки».
Пользуясь тем, что от него требуется только послушно стоять рядом, Ричард стал осторожно вспоминать всё, что видел и слышал. Ну конечно! Марсель представил его Эмилю, чтобы поскорее избавиться и уйти… к своему любовнику. Размышления о чужих отношениях сильно тормозил тот факт, что Ворона он почти не знал, только по чудовищных масштабов сплетням, а лично — по паре небрежно брошенных фраз. Тут в игру вступила фантазия, и очнулся он только от громкого шёпота Валме:
— Вы там живы, Окделл?
— Да, сударь… А в чём дело?
— В зеркало б себя видели. Краснее только пресловутые маки Эпинэ.
Само собой… Если б виконт видел то, что только что вообразил Ричард, глядя на него и сидящего рядом Первого маршала…
— Здесь душно, — не повышая голоса, сообщил Ричард. — Всё в порядке.
Недоверие во взгляде Марселя можно было черпать ложками. Наверное, потому что окна были распахнуты, а по залу гулял ледяной сквозняк.
Надо успокоиться и забыть… Дикон снова сменил опорную ногу и прислушался к докладам. Ну надо же. Он наивно полагал, что дворяне, вельможи, высший командный состав, да хотя бы и рядовые солдаты — все во время совещания, в общем-то, совещаются, но по делу. Как оказалось, вещал тот, кто вещал — а остальные умудрялись перешёптываться между собой самыми разными методами. И ведь не заметно, если не искать! Неужели доклады эти и вправду скучнее некуда? Ах да, он же сам прослушал…
— Проклятый сквозняк, — вот это точно шёпот Валме. Таким же тоном он комментировал неудачные выверты Дикона со шпагой, только чуть громче. — Они хотят, чтобы меня сдуло? Запросто, я ведь похудел. Но зачем так жестоко?
Ричард не хотел даже гадать, с кем он говорил, явно не с оруженосцем. Полковник слева от Марселя и ухом не повёл — он прислушивался к сплетням по другую сторону стола. Справа же был Алва, единственный, кто выглядел сосредоточенным на Совете, и он только прикрыл глаза после монолога своего офицера, адресованного в никуда.
— В следующий раз не постесняюсь и захлопну ставни. Сам. Скажу, что вашим именем… иначе ни один ставень в этом государстве не захлопнется.
— Капитан Валме, мне известен не один изысканный способ заставить человека замолчать, — едва слышно, но вполне убедительно сказал Ворон, не сводя при этом глаз с докладчика. — Вы нарываетесь.
И что же это за способы, хотелось бы знать? Ричард вцепился в спинку кресла своего господина. Чтобы не упасть — воображение-то никто не затыкал!
— Простите, здесь слишком скучно и слишком дует… Когда я впервые к вам приехал, я рассчитывал терпеть и превозмогать несколько, гм, другое… Но явно не это занудство.
Дикону хотелось заткнуть уши, потому что терпеть и превозмогать было что. Не в том, правда, смысле, но всё же…
— Жалуйтесь мирозданию про себя, я к этому отношения не имею.
— Оно не отвечает. А вы отвечаете.
— Скоро перестану. Предполагается, что мы здесь заняты делом, так что давайте отложим этот интимный разговор до чьего-нибудь дома.
У Ричарда аж голова закружилась. Если до этого момента его грызли сомнения, то теперь они исчезли раз и навсегда. Они сами сказали! Оба! Создатель… Надо найти какого-нибудь приятеля в Олларии, чтобы иногда у него ночевать. Поехать к Налю… «Интимного разговора» в соседней комнате Дикон явно не переживёт, а этих двоих явно ничто не останавливает, раз они так беседуют прямо на Совете…