— Святая Октавия, — застонал Марсель, страдальчески уставившись в потолок. — Вот уж это явно не по плану!
— По какому плану?
— Неважно, плана не было… Тьфу на него! — интересно, с кем сейчас мысленно ругается виконт. — Про то, что Штанцлер оказался мужчиной с узковатым кругозором в плане личной жизни, я уже слышал, и поверь, намного раньше тебя. А вот этих подробностей ещё утром не было.
— Это всё Эстебан! Вот я ему и отомщу, за всё!
— Поешь сначала, мститель, — фыркнул Марсель, решительно придвигая ему увесистую порцию ужина. — Пока эта тарелка не опустеет, никаких дуэлей. В моём доме никто не будет драться голодным. Уяснил?
— Уяснил, — пробормотал Дикон. — Но мы дерёмся не в доме, сударь.
— Нашёлся придира, — нежно протянул виконт, — а теперь лопай, только молча. И постарайся махать шпагой так же внимательно, как цепляешься к оговоркам своего невыспавшегося господина.
Ричард только кивнул — рот был занят вкуснейшим мясом, не вкуснейшего у Марселя просто не было. Да и это была не выволочка… Так, завуалированная похвала.
========== 10. ==========
Новостей было две: хорошая и плохая. Хорошая заключалась в том, что Эстебан, «не оговоривший» присутствие секундантов, точно так же схлопотал по ушам за забывчивость и неопытность от своего эра. Плохая же… Лично Ричард был не против того, чтобы на стороне Сабве выступал комендант столицы, но он даже не успел проговорить про себя «Людвиг — Человек Чести», как услышал за плечом шипение Марселя.
— Лучше бы твой Эстебан сопляка какого-нибудь прихватил, — расстроенно бормотал виконт, когда они неспешно подходили к площади — место выбрали не проходное, почти безлюдное, сюда если кто-то посторонний и завернёт — то по чистой случайности. Ричард обиделся на «сопляка», поскольку сам явно был причислен к той же группе, но ответить не успел — сами себя выбравшие секунданты определённо что-то перепутали. Роли, например.
— Добрый вечер, господа, — на Дикона комендант и не посмотрел, неприятно сощуренные глаза глядели прямо на Марселя. — Признаться, я и не надеялся на такое стечение обстоятельств. Сегодня не только молодые люди смогут получить удовлетворение, верно?
— Вам не стоит забывать, дорогой Людвиг, — от сладкой интонации виконта «дорогого Людвига» передёрнуло, — что мы с вами не имеем права решать личные вопросы, пока это не сделают, как вы совершенно верно заметили, молодые люди.
Несмотря на то, что перед боем было немного боязно, Ричарда распирало от любопытства — когда они с Эстебаном решат всё раз и навсегда, то, возможно, выяснят, что же произошло между их покровителями! Хотя, со вздохом подумал Дикон, все уже небось всё знают. А он, как обычно, пропустил мимо ушей. Марсель не зря пеняет ему за невнимательность…
— Позвольте, эр Людвиг… — Надо же, как этот наглец присмирел под присмотром Килеана! — Мы ещё раз оговорим условия с герцогом Окделлом, чтобы избежать новых недопониманий.
— Чтобы избежать новых недопониманий, молодой человек, предоставьте это дело опытным дуэлянтам, — улыбнулся Марсель. Дикон видел его лишь краем глаза, но был рад, что улыбка предназначалась Эстебану. — За вас же скажут ваши шпаги. Людвиг, до первой крови?
— Вынужден с вами согласиться.
Как так?! Не до смерти одного из участников? Больше всего на свете Ричарду хотелось проткнуть сердце врага, но не спорить же сразу с виконтом и комендантом… Эстебан тоже скривился и получил от Людвига взгляд, полный ледяного недовольства.
— Вот и славно, — один Валме умудрялся находить в происходящем что-то весёлое. Или умело делал вид. — Потом мы с вами побеседуем, может, без этого обойдётся. Врача вы тоже захватили?
— На соседней улице ждут наши слуги, оказать первую помощь они способны. Я не думаю, что молодые люди нанесут друг другу серьёзные увечья.
Их оскорбили. Опять. Стоило один раз сглупить с условиями дуэли — и всё, им не дают даже шагу ступить без присмотра! Ричарда это бесило, Эстебана, видимо, тоже. Что ж, это первое и последнее, что их объединяло.
— Тогда по местам, господа. Эстебан, не поддавайтесь на уловки и будьте хладнокровны, — в последний раз напутствовал своего подопечного Килеан. Ричард поёжился, представив, каких размеров перечень указаний получит он сам.
— Герцог Окделл.
— Да, капитан…
— Удачи, — кратко сказал Марсель и отошёл на полшага в тень. Святой Алан! Никогда ещё Дикон не был так благодарен своему господину. За всё и сразу!
На взаимном раздражении, достигшем пика в этот кровавый вечер, они с Эстебаном начали дуэль достойно: Ричард удачно подмечал, куда целится кончик вражеской шпаги, не позволяя себя достать, но и соперник не отставал — его было очень, очень трудно задеть благодаря гибкости и скорости. Увы, быстро приобретённая уверенность в себе так же быстро рухнула наземь, стоило Дикону неловко опуститься на одно колено, не справившись с лихим движением Эстебана. Он тут же подскочил, давая понять, что не ранен и ко всему готов, но как же это вышло унизительно! Теперь эта сволочь решит, что сильнее только Создатель!
Сильнее… Можно подумать, они тут оба мастера клинка. Интересно, а как фехтует Килеан? Лучше об этом не думать, спокойно, не вертись слишком сильно, полшага назад, полшага вправо… Эстебану и вправду неуютно на закатном солнце, получай! Хотел показаться бесстрашным? А не вышло! Но всё же вернёмся к дуэлянтам… Кроме фехтовального зала Лаик и почти вылетевших из памяти уроков капитана Рута, у Ричарда был только опыт, приобретённый в вечерних дуэлях с Валме. Что было у Эстебана, он не знал.
Какое же у него всё-таки высокомерное лицо! В Лаик Ричард не уделял этому столько внимания, хватало своих забот, но всё же… И ведь после того неудачного выпада… Эстебан наверняка думает, что уже победил. Но это не так. Ничего не решено, пока на нагретые солнцем плиты не брызнула кровь.
Нельзя позволять ему считать себя неудачником. И самому считать себя неудачником тоже нельзя! Громадным усилием подавив гнев и жалость к себе одновременно, Дикон сосчитал до четырёх и нашёл то, что искал.
Его учил Марсель, а Марселя учил Ворон.
Как тебе такое, Эстебан?!
Сейчас бы равняться на убийцу отца, нет, нет, не время об этом думать! Алва — лучший фехтовальщик, надо держать в голове только это. Пускай они сами так и не скрестили шпаги… всё впереди, а у сегодняшнего соперника нет и намёка на опыт Ворона! Закатные твари, потом, когда бой закончится, Ричард будет злиться, сильно злиться на самого себя, однако здесь и сейчас мысль о том, что на его стороне не только правда, но и сильнейшие учителя, придавала уверенности, веры в победу. То, что нужно.
Они сделали рывок вперёд одновременно, и кровь наконец-то брызнула! Чья, чья же? Чуть пошатнувшись, Ричард сделал шаг в сторону и с ужасом понял, что его. Рукав стремительно намокал, кажется, плечо… А, к кошкам, не страшно, разве что резкая боль… Но он не мог проиграть, не мог!
— Ничья, — донёсся, словно издалека, ровный голос Килеана. Побледневший Эстебан тоже зажимал пальцами рану. Да! Дикон знал, что достанет его, пусть и ценой собственной царапины! — Расходитесь, господа.
Обидно. И одновременно — радостно… Ничего они не решили, лишь доказали, что могут. Лица Эстебана Ричард не видел, сам боли не чувствовал — только запоздалую волну возбуждения. Хотелось всего и сразу: чтобы похвалили, чтобы указали на ошибки, чтобы руку замотали, в конце концов, но пришлось отодвинуть в сторону ребяческие порывы.
— Я бы на твоём месте пошёл с ним, — Валме кивнул вслед уходящему Эстебану. — Вы уже сегодня не подерётесь, а ваши раны…
— Это ерунда!
— Не перебивай меня, ребёнок, — отчитал виконт. — Люди смотрят. Точнее, Людвиг… Ладно, кровь сам остановишь?