Первым делом я с наслаждением стащил мокрую, вонючую одежду и всю ее – от ботинок до плаща, не разбирая, засунул в корзину. Уборщице оплачено до конца месяца – пусть разбирается. Принял душ, чуть не заснув там, выбрился, почистил зубы, и даже побрызгал себя каким-то лосьоном. Надел все чистое – и теперь был готов хоть в тюрьму, хоть на тот свет. Впрочем, с последним пока подождем.
Надо было что-то собрать: как минимум, документы, белье… сухари? Что за бред лезет в голову. Выйдя из ванной, я полез было в шкаф за дорожной сумкой, но тут заметил, как с верхнего этажа, из моего кабинета, вдоль лестницы струится слабый свет. И это не я его зажег.
Я не почувствовал никакого страха, наоборот – нетерпеливый злобный интерес. Кто бы там ни был, сейчас он получит за всё. Не скрываясь и не торопясь, я быстрыми шагами поднялся наверх и испытал острое разочарование, обнаружив, что возмездие откладывается – в кабинете было пусто. Но тут явно кто-то побывал, и этот кто-то оставил мне занятный сюрприз. Посреди комнаты стояло мое любимое кресло, а на столике рядом с ним был разложен настоящий натюрморт.
Поперек столешницы, поблескивая под неяркой лампой, лежал дробовик из моей коллекции. Рядом стояла красивая бутылка с горлышком, запечатанным благородным сургучом, и хрустальная рюмка. По соседству с ними расположилась фотография Аси в деревянной рамке, а завершал композицию ноутбук, на котором я обычно писал свои книги. Его распахнутый экран приветливо мерцал строчками текста. Я внимательно оглядел кабинет, уделив особое внимание темным углам (никого и ничего), и осторожно уселся в кресло. Какое откровение мне на этот раз приготовили?..
“Дорогой Макс!
С чего бы начать?
Ну, во-первых, хочу тебя успокоить. Ты не сошел с ума, хотя все время находился под действием сложной композиции препаратов. Возможно, из-за этого тебя посещали отдельные галлюцинации, но в целом, повторю, ты вполне здоров и всё, что происходило с тобой, происходило на самом деле.
(Скажи, что тебе больше понравилось: по-стариковски ронять слюнку над девочками, или гоняться за ними, размахивая членом? Думаю, и то, и другое – ты же у нас романтичная особа и так легко теряешь голову, хи-хи).
Во-вторых, ты не убил несчастную дурочку Эльзу. Или, точнее, не ты убил. Думаю, если ты капельку напряжешься, то сумеешь сложить два и два и понять, что произошло в ее квартире этой ночью. Ну да, будет непросто выбраться из той предательской ловушки, в которую тебя загнали, но ты, наверное, справишься. Если захочешь.
Ты рад?
Кстати, для очистки совести официально заявляю следующее. У меня не было никакого желания влипать в разборки с твоей ненаглядной Эленькой и ее зловещим ублюдком. Просто стоило Есю то ли по доброте душевной, то ли по врожденной глупости навести старую знакомую на твою персону, как эта парочка мигом записала нас в свою команду. Ну что ж, мы не стали отказываться от таких умелых знакомых, но всё же у них (наверное, теперь правильнее сказать «у него»?) своя дорожка, а у нас своя. Так что мы не имеем к этой части истории никакого отношения, договорились? Вот и хорошо.
В-третьих, полагаю, надо объясниться по всякой мелочи. Конечно, всё это было типа розыгрыша – только такого, чтобы хорошенько растрепать тебе нервишки. Отснять ролики с дебильным чучелом, написать пару дурацких писем, расколошматить кучу стекла и украсить его пучком мусора, собранного на помойке, разыграть маленький спектакль, подгадав под снос старой лаборатории… Что еще? Ах, да, подкупить официантку и засунуть эти смешные трусы тебе в карман. Мелочь, но эффектно, согласись?
Что на самом деле было трудно, так это выковырять пулю из радиатора (она, собака, так засела, что пришлось провозиться полночи) и отстрелять промокший карабин. Хвала Аллаху, не мне пришлось этим заниматься. Отчаявшись торчать в мокром лесу с отверткой и зубилом, мы совсем уже собрались просто-напросто инсценировать будущий звонок из полиции – но так было бы нечестно, согласись. С тобой должен был побеседовать настоящий следователь с настоящего номера, который можно проверить.
Конечно, без Еся ничего не вышло бы. Если бы ты знал, как он не хотел участвовать во всем этом балагане! В отличие от меня, он почему-то считает тебя человеком. Но, конечно, у меня нашлось, чем его убедить. Думаешь, сложно достать пулю из машины? Фигня! Гораздо хуже было уговаривать Еся сыграть твою роль, когда мы снимали сцену на диване. Он, видишь ли, влюблен в меня, как несмышлёный щенок, и считает, что такого рода игры, да еще на камеру, вредят нашим отношениям. Такой милый дурачок.