К счастью, моя мудрая жена, в деталях осведомленная о том образе жизни, который я веду в ее отсутствие, заботливо оставила на видном месте мисочку с конфетной россыпью лекарств на все случаи жизни. Собрав коктейль из трех драже – успокоительного, обезболивающего и тонизирующего, я с сомнением взглянул на бутылку, в которой еще оставалось на стакан вина, но, вздохнув, предпочел запить таблетки обычной водой. К сожалению, иногда все же приходится соблюдать остатки человеческого достоинства – а опыт последних дней подсказывал, что сегодня нужно быть в форме. Поэтому часть таблеток я рассовал по карманам – чувствуя, что они мне еще понадобятся, и не раз.
Ожидая, пока живительные препараты доползут до нервных окончаний, я с тяжелой душой помешивал кофе в кружке (я, увы, не такой талантливый, как мой предполагаемый сын, и поэтому не умею варить кофе в джезве – по старинке, предпочитаю дешевый растворимый), и пытался сообразить, как же так получилось, что Ася вернулась, и как теперь с этим жить. Версия о том, что ее действительно заморозили, сразу показалась мне бесперспективной. Что-то я пока не слышал, чтобы какой-то счастливчик успешно перенес такое. Возможно, правда, что она провалялась эти десять лет без памяти, как часто случается в дешевых сериалах, но и такой вариант выглядел сомнительным. Чтобы за все это время не нашлись родственники? Стас, семья? Я, наконец? И разве можно ожидать, чтобы после такого долгого сна она смогла сохранить всю свою былую свежесть? Нет, нет, она выглядела бы много, много старше. Оставалось только поверить в чудесное воскрешение. А почему бы и нет, черт меня дери?
Должен признаться, я не чужд застенчивого мистицизма. Я из тех незадачливых обывателей, которые изучают дзен-буддизм по покетбукам с крикливыми заголовками, а под стаканчик не откажут себе в удовольствии глянуть одним глазком в передачу про всемирный обком инопланетных барабашек. Мое доверчивое детство пришлось на безумные годы перестроечной гласности, когда с телевизионных экранов и газетных страниц лилось такое, что было и вправду проще верить в потустороннее, чем оставаться скучным материалистом. Моя мать – женщина удивительно умная в житейских делах, но чрезвычайно впечатлительная в области духовного, – умудрялась культивировать на этой почве одновременно даосскую астрологию, древнерусское православие (что бы это ни значило), да еще удобрять всё это сверху манифестами мадам Блаватской. Иными словами, она квалифицированно разбиралась в сортах эзотерических субстанций – будь то вода из пасхального храма или вода, заряженная перед телевизором. Что-то из этого эклектичного коктейля смогло преодолеть защитные дамбы в моей пионерской голове, да так и плещется в ней до сих пор. Например, я твердо уверен, что все мои желания, будучи надлежащим образом предъявленными окружающей действительности, сбываются. Надо только быть осторожным в формулировках, потому что каждый раз исполнение загаданного влечет за собой такой толстый и пушистый хвост событий, что хочется провалиться под землю. Вот сейчас, например: я же хотел, чтобы Ася не умерла? Глупо отнекиваться. Наоборот, радоваться надо, да вот только что теперь с ней делать?
Звучит банально, но за все в жизни приходится платить. Всеобщий кармический закон, мать его за ногу. И, как ни странно, но проявляется он не в туманном посмертном будущем, а в самом что ни на есть настоящем. Совершенно понятно, что досточтимые ламы, пудря мозги своим падаванам, преподносили им не столько аллегорические идеи о существовании в цепочке перерождений, сколько реальное прикладное руководство по существованию в цикличных условиях конкретно взятой жизни. Жизнь циклична, и все, что ты натворил в прошлом цикле, неизбежно аукнется в последующих, причем максимально издевательским образом. А можно сказать совсем просто: любое говно, которое ты совершаешь, обязательно настигнет тебя в будущем. Вот вам и настоящая карма жизни. Выпил вечером – получи утром по голове. Переспал с экзальтированной симпатичной дурочкой – и сквозь бездумно прожитые годы теперь просовывается лысая голова Эльдара. И ведь никак не увернешься, все равно достанет тебя эта мотоциклетная цепь последствий, небрежным движением раскрученная в прошлом. И достанет обязательно до того, как ты сам тихо-мирно окочуришься, а вовсе не в каком-то там будущем рождении (очень хочется надеяться, что у меня еще будет шанс это выяснить; но полагаю, все продумано таким изощренным способом, что и в следующей жизни от всего дерьма не отмоешься).