— Вы идёте к ученикам — постарайтесь найти Яна и Василия. А я с этими, — кивок в сторону ребят.- …телепортируюсь в школу. — сказав это преподаватель вместе с учениками исчез, оставив учительницу одну.
Чернобыльские мухоморчики… На мою несчастную головушку что, наковальню уронили? Почему вокруг так душно? Что это за отвратный запах зелёнки и ещё какой-то медицинской дряни «приятно» щекочет нос? И конечно же единственный в этом склепе солнечный луч бьет именно мне в глаз, раздражая покруче красной тряпки.
— Кажется, она пришла в себя.
— Правда? Мир, ты как? — голоса противно резанули по ушам.
— Что ты хочешь услышать: красивую сказку, или суровую реальность? Как будет себя чувствовать человек, со всей дури впечатавшийся в дерево? — недовольно протянула я, едва разделяя слова.
— Если язвит, значит всё в порядке. — ехидно прокомментировал кто-то.
Я открыла глаза. Это был дурнопахнущий, жаркий, но всё же такой родной медпункт нашей гимназии. Дом. Мы с Владом лежали на соседних койках, разделённых тумбочкой, а учитель, бывший этим кем-то, сидел на стуле между нами. От основной части помещения на отделяла ширма.
— Итак, господа пострадавшие, — начал преподаватель. — Влад уже рассказал всё о ваших похождениях. А теперь слушайте о-очень внимательно. Во-первых: по данному вами адресу никто не живёт — владевший участком дедушка уже лет пять как почил с миром. Про бабушку, которая любит пичкать не особо мозговитую детвору пирожками, уж тем более ничего не слышно. А в выпечке, судя по анализу крови Влада, была примесь одного растения — цитерция. Ничем не примечательная травка, только вот для магов смертельна. Симптомы такие: сначала носитель магии лишается способностей, потом происходит упадок физических сил, а затем — летальный исход, если не применить антидот конечно. Ведь что для живого существа лишение магии? — Хомор Гаврилович, как настоящий учитель, не упустил шанса проверить знания ученика.
— Смерть. — побледнев выдавил Влад. — Хороша бабулька, раз пичкает отравой кого попало. Найти бы эту даму пенсионного возраста. — отойдя от шока начал строить план мести напарник. Это он может — до сих пор помню его подколки достававшим нас ученикам.
— А вот насчёт кого попало ты не прав. — Хомор Гаврилович тут же нахмурился. — Ребята, это было спланированное нападение, причём нацеленное на Миру.
— Что?! — мы, мягко говоря прибывали в ступоре. Вот это заявление! Значит меня, такую белу… ой, серую и пушистую, кто-то хочет пришибить? За что? Нет, многие грозились это сделать, но до решительных действий не доходило.
— Во многих школах нашего округа, где учатся иные, было похищено несколько оборотней. Уликами и не пахнет. Зацепок и теорий — тем более нет, а самая большая проблема в том, что найти пропавших невозможно ни одним из доступных нам способов — даже если ученик состоял в боевой двойке, потому как…
— Напарника убивали? — прошептала я в ужасе. Связь в паре обрывается только смертью.
— Да. Вы первые, кому удалось улизнуть.
Мама роди меня обратно… Это получается кто-то целенаправленно убивает и похищает учеников!? Жуткая мысль мелькнула в голове.
— Ян и Васька! Они же не… — я жутко волновалась за вторую и последнюю двойку с оборотнем в классе.
Молчание. Зачастую оно намного хуже и болезненнее, чем слова. Влад стал белее простыней. Значит Ян… и Васька…
— Вот поэтому было решено собрать всех оборотней, более-менее подходящих под критерии похищенных, в одном месте, а за оставшимися усилить наблюдение. Их немного, и пока не будет найден преступник, вы будете жить в академии Энинбурга. Всё ясно? И последнее, постарайтесь не вляпаться ни в какие неприятности. Вас выпишут через два дня, когда у Мирославы окончательно срастётся кость.
— Чего!? У меня что-то сломано!? — я откинула одеяло. Правая нога лежал на матрасе мёртвым грузом. — Это… Это когда меня тот варг цапнул! Она же хрустнула! — а тогда сознание лишь мельком отметило о ране на ноге.
— Ну да. Открытый перелом. Месяц пластом для нормального человека, но с регенерацией оборотня- пара дней и готово! Даже завидно иногда становиться, у леших не такая сильная. — протянул Хомор Гаврилович.
— И сколько я здесь провалялась? — паника постепенно завладевала разумом. Неделю? Две!? А мама!? А учёба!!?
— Я очнулся через два дня после практики. Тебе потребовался ещё день. — сочувственно посмотрел на меня Влад.
— Три дня как сурок!? — это, конечно, намного меньше тех цифр, что я навоображала, но радости как-то не прибавляется.