За столом, весело болтая ногами, сидела Маруся, с фанатичным блеском в глазах что-то размалывая. Ох, чувствую, я скоро узнаю содержимое ступки.
— Что химичишь? — спросила я её, на свой страх и риск. Маруся вздрогнула и обернулась на меня.
— Тьфу! Пугаешь. Не привыкла я с тобой ментально общаться.
— Ну уж извини! Пасть не приспособлена для разговоров — ей только и кусайся. Так чтоделаешь?
— Дурью маюсь! Эх, Мирослава, я не то, что не знаю, как тебя вернуть в норму, я даже не знаю что с тобой!
— Да, дилемма. Слушай, я тут в документах…
Поделившись с подругой своими доводами, я выжидательно уставилась на неё.
— Знаешь, странно всё это. Ясно, что документы содержат в себе тот минимум, что необходим для посредника, только всё равно мало информации маловато. Ты ничего не пропустила?
— Да были там какие-то какраку…
— Тащи!
Протащить папку через весь дом такому маленькому существу, как я — та ещё задачка! Ведь на пути обязательно попадутся порожки, полуприкрытые двери, ножки стульев, а ведь папка чуть ли не больше тебя! И вот, ты, задолбаный, замученный, но всё же отдаёшь эту папку.
Маруся, открыв конец и скользнув по нему взглядом, внезапно выдохнула, в волнении.
— Это… это же…
— Что? Что это!?
— Это… я не знаю что. — и довольной ухмылкой уселась на стул.
Впервые в истории песец задёргал глзом.
— Кажется, сейчас прольётся чья-то кровь…
О вреде пьянства, гадалках и начале полных приключений
Мы сидели за столом и медитировали на документы. Тупик. Облом по всем фронтам. Мало того, что я застряла в форме песца, так мы теперь не знали, что делать с документами. Достать то мы их достали, но главный обвинитель теперь даже обвинить не может, да и внезапный оборот объяснить как-то надо…
— Слушайте! — внезапно встрепенулся Артём. Папка, пущенная по кругу, задержалась в его руках. — Где-то видел уже… было… было что-то похожее… точно! «Языкатая сорока!»
— Что!?
— Ну вы помните, где-то три недели назад…
Три недели назад.
— Сочинение на тему «Нарушения кодекса магической секретности и последствия сего проступка для нарушителя». Ясно?
Гудящий, словно рой озлобленных на очередного медведя пчёл, наш класс вышел в коридор. Учителя как озверели, пытаясь придумать способ убийства своих подопечных поизощрённее: в оставшиеся три учебных дня на горизонте для нас маячили две контрольных, самостоятельная, пара тестов, километровый стих и — на-те вам! — сочинение. Мастер Йода, тихо давясь в свой кулак, положил ещё один булыжник на, итак прифигевшего от нагрузки, Скайуокера. И это не считая обычной домашней…
Схватив своих одноклассников-сожителей под белы руки, я потащила их вглубь школы.
— Куда!? — возмущённо бухтели буксируемые, но как-то вяло (ну посмотрела я на них разок с клыками! Это же не повод так шугаться!)
— На Рим, господа! Тьфу, то-есть в библиотеку!
Если где и добывать инфу для сочинения нашему обществоведу и учителю магического права в одном флаконе, то только в этом месте!
Любая уважающая себя школа, или иное частное учебное заведение иных, имели при себе копию библиотеки. Даже нет, ВЕЛИКОЙ БИБЛИОТЕКИ. Однажды, один особо озабоченный впихиванием знаний в детские головушки маг, додумался до действительно эпохального изобретения: он собрал абсолютно все библиотеки, не только школьные, и намагичив что-то особо сложное и мощное создал невероятный живой механизм, названный Великой библиотекой.
Суть её состоит в том, что в месте, где хотят установить библиотеку, накладывается особое магическое («многоярусное» как сказал бы Влад) плетение, закрепляемое артефактом. Каждый раз, когда в библиотеку вносится новая книга, она сканируется, и если её нет в реестре, то она ставится на полку и получает номер. Так были отсканированны все библиотеки. Причём Великая имеет свою неповторимую конструкцию и систему поиска и не требует уборки. Естественно, существует несколько уровней доступа, а за всеобщим порядком следит Хранитель — потомок создателя. Но круче всего то, что пространственная складка Библиотеки делает так, что вошедшие в неё люди, только если это не разом вошедшая группа, не пересекаются! Это как если натянуть верёвку поперёк столба — с другими натянутыми она пересекаться не будет. И этих «натянутостей» превеликое множество! То-есть сейчас в этой библиотеке кроме нас могли находиться тысячи иных!
В общем, за вот такой вот неприметной дверкой лежали тонны ценнейшей макулатуры, уложенной в шкафы, чья длина равнялась паре километров. Но книги нельзя было вынести — опять же, это мог сделать только Хранитель. Вся каверза была в том, что на поддержание этого изобретения уходило бы столько энергии, что глаза в ужасе сбегались в кучку, от непроизносимого количества ноликов. Даже если взять весь ежегодно сдаваемый налог магической энергии из всех стран, легче было удушиться, чем реализовать этот проэкт. Однако и тут маг подсуетился. Потратив всю свою немалую жизнь на создание этой библиотеки, он также создал и устройство, что позволяло уменьшить энергозатраты в десятки раз.
Однако коллеги, радостно подпрыгивающие в предвкушении — решилась главная проблема тысячелетия! — нашли лишь почившего с миром дедушку и чертежи с расчётами, восстановлению не подлежащие (спалил их дедушка, спалил).
Спустя где-то час копаний каждый выбрал себе тему сочинения — я и Влад выбрали про Лох-несское чудовище (студенты местной академии, отмечавшие выпуск, решили побаловаться фантомом драконом, но обладая врождённой косорукостью, подкреплённой парой литров, создали легенду), Лиса выбрала проделки одного из магов, пытавшегося косить под Гудини (который реально магом не был), а вот Максу и Артёму досталось самое крутое — тунгусский метеорит, или, говоря по-честному, отметивший своё совершеннолетие внуко-племянник Горыныча. Несчастный огнедышаший, не рассчитав сил, до сих пор сидит под домашним арестом.
Но самый «перец» доклада был в том, что после похождений надудудукавшегося гномьим самогоном (всего-то сорок бочек! Ик!) дракоши, начал меняться магический фон места. Производились куча расчётов, замеры, опыты, но причину выяснить не удалось. А теперь там основан абсолютно магический город, населённый исключительно иными. Таких городов на планете только пять — у нас, за полярным кругом, в дебрях амазонки, где-то в Сахаре и… Атлантида! А на последних листках докладов с места проишествия приводились ауры видоизменённых существ.
— Ауристика! — хором вырвалось у нас (разумеется кроме меня).
— Нам нужен специалист. И желательно, особо не лезущий в чужие дела. — подвела итог Маруся.
— То-есть, начинаем собственное расследование? — Влад вопросительно посмотрел на всех нас.
— Могу подсказать специалиста! — в комнату вошла Вера Сергеевна, до этого нашими проделками не интересующаяся.
— Тогда за дело!
— Фёдору Игнатьевичу стало очень плохо, и он ушёл в оплачиваемый отпуск. Как неожиданно, не находишь?
Шёл третий день моей «болезни», из-за которой я на время прекратила посещение школы. Влад делился со мной последними новостями из школы, мерно раскачивая переноску. А что поделать? Песцы у нас не водятся, а так за какую-нибудь эски-шмески сойду. Большую. Мутировавшую.
Вера Сергеевна вела нас по хитросплетениям местных улочек. Вообще, если бы не она, храль бы мы чего получили — одна из её знакомых хорошо разбиралась в ауристике, хотя и предоставляла свои услуги нелегально. Эльвира Роландовна Шуль (и над этой несчастной родители поиздевались…) владела гадальным салоном своей бабки, действительно ясновидящей. А вот внученька даром была обделена, хотя усердно делала вид, что это не так, и видит она всё и вся насквозь. Рентген недоделанный.
Как выглядит салон мадам Эльвиры? А как может выглядеть место, чей бюджет — чёрная дыра, а местоположение заставляет закинуть буклет в самое тёмное и пыльное место? Правильно! С потолка должны свисать магические побрякушки, звон которых заставляет уши сворачиваться в трубочку, в комнате должно быть надымленно так, словно здесь гусеница из «Алисы» прописалась навечно. Что ещё? Ах, да! Загадошный полумрак и «прорицательница», словно мумия обмотанная тряпками, блестящими аля «пробуди в себе эпилепсика»! Мдя… тысяча и один сравнительно честный способ вытрясти из обывателя кровные.