Нина смотрела на чародеев квадратными глазами и визжала от восторга. Ясно, что все остальные ринулись проделывать то же самое. А Щегол, который был старше всей этой мелюзги на целых два года, даже побледнел от зависти.
— Ерунда! Я тоже так могу! — крикнул он и, расталкивая всех, бухнулся на колени.
Он вытянул губы трубочкой, но взять монету не смог. Нина тут же наградила его презрительным смехом.
— Смотрите, не может! — закричала она.
Генка покраснел и стал хватать монетку зубами.
— Нос мешает, — сказал кто-то.
— Нет, теперь рассердился и пол грызет, — поправила Нинка.
Все захохотали. А Коля Максимов даже повалился от смеха и увлек за собой Савву, которого все еще держал за шиворот.
Красный как рак, Генка вскочил, выбежал из комнаты и хлопнул входной дверью.
Но за ним никто не побежал, так как на полу возникла куча мала. Сначала боролись за место на сцене, а потом просто так. Каждый старался оказаться наверху…
— Дорогие гости, — раздался голос Светы, — спасибо, что пришли. Время уже позднее, пора по домам.
Однако прошло еще немало времени, прежде чем дорогие гости успокоились и закончили разгоревшиеся именины. Многие еще не хотели уходить и просились остаться. Только отцу Рустика повезло. Рустик не дрыгался, не бегал и не прятался, он спал…
Когда все ушли, Савва сложил подарки у себя на кровати и стал их рассматривать.
— Раз — хороший, два — хороший, — говорил он, — три… Света, а это кто мне подарил?
— Наверное, Рустик, — отозвалась Света, восстанавливая в комнате порядок.
— Зачем мне «Мойдодыр»? Я его давно прочитал. Не мог, что ли, другую подарить?
— Дареному коню в зубы не смотрят, — сказала Света. — Рустик еще маленький, поэтому у него только такие книжки.
— У мойдодыров зубов не бывает, — с трудом раскрывая глаза, сказал Савва. — Вот Коля — молодец!
— Неужели тебе не стыдно? Перед ребятами кривлялся: «Спасибо, спасибо», а теперь? Вот я им все про тебя расскажу.
— Не надо! — испугался Савва. — Это я просто так. Вот, если бы он «Алибабу» подарил, лучше было бы, правда?
— Противно слушать, — недовольно сказала сестра. Но Савва уже говорил о другом.
— Смотри, какой фонарик отличный! — восхитился он. — Вот так Генка! — И он прижал радужное круглое стекло к глазу.
— Как раз твой Генка мне и не нравится, — упрямо сказала сестра. — Он жестокий и нахальный.
— Нет, он ничего не боится и сильный, — ответил Савва.
В этот момент позвонили.
— Кто бы это мог быть? — удивилась Света.
На пороге комнаты появился Генка. Насупившись, он прошел мимо Светы к кровати и, сузив глаза, вдруг выпалил:
— Ваша Нинка воображала, понял?
Савва держал фонарик в руках и не знал, что сказать.
— И вообще, все вы дураки! — добавил Генка, видя, что Савва растерян.
— Сам пол лизал, а мы дураки? — наконец нашелся Савва.
— Отдай! — вдруг крикнул Генка и вырвал из рук Саввы фонарик.
Именинник покрылся красными пятнами, открыл рот, но Генка повернулся и выскочил из комнаты.
— Вот какой! — обескураженно сказал Савва. — Фонарик отнял…
— И ты не лучше! — сердито сказала сестра. — Сам грязные деньги в рот берешь и других учишь.
И вышла из комнаты.
Воробей
Май пролетел как на крыльях. На этот раз мама с папой уезжали в экспедицию ночью. Савва изо всех сил старался не уснуть. Он слушал разговоры, пил чай, сидел на рюкзаках, потом прилег на диван.
— Анфиса Антоновна, — сказал он, — я полежу, а ты, смотри, не спи. Как услышишь, что они уходят — разбуди меня.
Анфиса Антоновна согласно кивнула головой и укрыла Савву одеялом. Когда мама с папой на прощание целовали Савву, ему снился белый щенок с черным пятном на лбу.
«Ты настоящая лайка?» — спрашивал Савва.
«Да, — невпопад отвечал щенок, — осенью приеду, и будем дружить…»
В последний день учебы всем классом ходили в лес. Сидели на пригорке, где посуше, жгли костер, ловили и рассматривали всяких букашек. Потом из кустов выглянула самая маленькая девочка в классе — Нэля — и крикнула:
— Мальчишки, за мной! Там лягушки!
Все помчались за ней, и наступило лето…
Однажды Генка Щегольков принес откуда-то раненого воробья. Сначала он побежал домой, чтоб посадить его в клетку, но потом расхотел и решил вернуться на улицу.