– К сожалению, был очень занят, – сдавленно ответил он. – Господин экс-интендант любит уходить красиво и оставлять мне его работу до тех пор, пока ему не найдут замену. Да и зачем мне искать встреч с мадам Розелиной, скажите?
Ренар прыснул со смеху, не веря, что Арчибальд мог быть столь наивен. Схватившись за края крышки, они задвинули ее назад и отошли на пару шагов.
– Это была потная работенка, – прокомментировал Ренар и перешел вслед за Арчибальдом к следующей цели. – Неужто вы считаете меня ничего не понимающим лакеем, господин посол? Прорицателем быть не нужно, чтобы заметить ваше… Вашу энергичность рядом с мадам Розелиной, выражаясь корректно. Это я еще выражаюсь как лакей, господин.
Арчибальд с усилием отодвинул новую крышку. Та с отвратительным скрипом отъехала, заставив зажмуриться и его, и Ренара. Открыв вид на трансцендиум, Арчибальд уперся руками в борта коробки и жадно отдышался. Положил локти на борты.
– А как друг? – поднял голову он. – Как друг ты как выразишься?
Ренар лишь пожал плечами, осмотрел трансцендиум на предмет трещин и потер ладони друг о друга после серии подъемов тяжелых крышек.
– Если она вам нравится, поступите как все кавалеры: пригласите на свидание, – предложил он, задвигая крышку. – Обычно… молодые люди… делают… так.
Каждое слово во время сдвига тяжелого металла давалось ему с трудом и хрипотой, но Арчибальд все четко услышал, отчего лишь горестно улыбнулся.
– Пригласить, чтобы на следующий день умереть, – констатировал он. – Вот же будет сказка…
Ренар грустно усмехнулся и закивал: свойство Арчибальда портит абсолютно все. И если бы можно было на него хоть как-то воздействовать… Офелия обращалась в Центр Гелиополиса с вопросами о клане Паутины, но, к сожалению, такая особенность была лишь у Арчибальда и она связана не с самим свойством, а конкретно с ним. Ничто не может исправить то, что он обречен умереть толком и не пожив. Хотя насчет качества его жизни можно поспорить.
– Тогда вам стоит поступить, как всем взрослым людям, – продолжил Ренар. – Обсудить все вдвоем. Сами посудите: каждый из ваших знакомых знает о болезни, а мадам Розелина и подавно, учитывая ее родство с мисс Офелией. Если она соглашается, она принимает все условия, а потому вы ответственность за остальное не несете.
Арчибальд глядел на Ренара не так, как глядел на него всегда. Раньше он воспринимал его как приятеля, человека, с которым можно выпить и пойти бороздить ковчеги в поисках Аркантерры. Лишь сейчас он наконец понял, каким близким другом рыжий детина в ливрее для него стал.
– Спасибо, Рено. А теперь давайте я вам помогу закончить работу.
Они перешли к новому контейнеру и снова сдвинули тяжеленную металлическую плиту. Она была настолько тяжелая, что когда пришел момент чуть ее придержать и переложить конец на другую платформу, чтобы не держать самостоятельно, Арчибальд и Ренар уже порядком выдохлись перетаскивать столь существенные грузы, что Ренар не удержал и уронил со своей стороны конец. Моментально отпрыгнул вбок, лишь бы пальцы ног под лакированными туфлями остались целы, и рукой угодил прямо в контейнер с трансцендиумом, ударившись о него и создав глухой стук по всему ангару вслед за тяжелым звуком удара громадной плиты.
Арчибальд тут же оклемался, аккуратно положил свой конец на пол и перескочил на руках через контейнер к Ренару, что поскользнулся и упал без сознания из-за удара о бетон.
– Дружище, ты цел? – спросил Арчибальд больше самого себя, присел и принялся вертеть голову лакея в разные стороны, осматривая на предмет ранений и ушибов. – Пусть в следующий раз этим займутся курьеры!
Рука Ренара оказалась словно испачканной серой краской и, как под заказ, вокруг не нашлось ни единого намека на аптечку или средство помощи. Арчибальд вытер большим пальцем грязь с ладони Ренара, второй нащупывая пульс.
– Ровный, – выдохнул он. – Замечательно. Друг, надеюсь, ты оклемаешься.
Арчибальд с силой и чувством дал Ренару пощечину, надеясь пробудить, но не такую, чтобы окончательно снести голову: Гаэль этого явно не одобрит, если прозреет. К удивлению и самого Арчибальда, пощечина подействовала, Ренар кашлянул в сторону и зажмурил заслезившиеся глаза. Его ладонь прижалась к щеке и стала ее растирать, надеясь ликвидировать появляющийся красный след от руки.
– Не удивлен, что жандармам не удалось тебя прикончить, – вяло пробормотал Ренар, жмурясь. – Зачем?
– Вставай, сонная королева, – поднялся Арчибальд и протянул ему руку. – Ты чего вообще отключился? Неужели трансцендиум обладает усыпляющим свойством?
Ренар принял его помощь и встал на ноги, еще шатаясь от нанесенного удара. Единожды взглянул на ящик трансцендиума, прежде чем распахнул глаза и уставился на Арчибальда в шокированном прозрении.
– Вот же идиот… – сказал он.
– Ну не так же резко, – обиделся Арчибальд и сложил руки на груди. – И почему ты такой… ну вот такой?
Ренар резко и крепко схватил его за плечо и подтащил к себе, у того чуть не слетел с головы цилиндр, что его пришлось придерживать рукой.
– Ты ч…
– Почему никто мне не сказал, что я ее забыл? – спросил он и печально нахмурился. – Посчитали ненужным?
Арчибальд выставил ладонь между ними и покачал головой.
– Нет, не совсем так, – ответил он и отодвинулся от него. – Скорее потому, что она тебя тоже забыла, но тот факт, что ты ее вспомнил, может помочь мадам Торн в расследовании, поэтому ты идешь со мной.
Рукой он поманил его к себе на выход из ангара. Схватив фрак, Ренар поспешно последовал за ним, все еще не до конца понимая, что происходит.
– А как же Гаэль? – допытывался он в коридорах особняка.
– Пока она тебя не вспомнит смысла идти к ней признаваться нет никакого, можно лишь вместе с мадам Торн постараться сделать так, чтобы она тоже вспомнила тебя, – отвечал Арчибальд, расплавляя рукава рубахи и поправляя все, как было до входа в ангар. – Как ты только что продемонстрировал, это возможно. Конечно, мы знали об этом еще до тебя, ибо сам господин Торн в кои то веки изволил вспомнить собственную жену, но теперь мы понимаем, что это не феномен и можем предполагать скорейшее выздоровление Гаэль.
– Она не больна! – запротестовал Ренар.
– Разумеется, просто слова корректнее не успел подобрать.
Арчибальд дружелюбно ухмыльнулся и повернул за угол, оба услышали топот чьих-то суетливых ножек. Они нахмурились и опасливо посмотрели по коридорам, все четче слыша бег неизвестных, как вдруг в одном из коридоров на них налетели две девушки.
– Вот вы где! – воскликнула Гаэль, влетев в Ренара. Она отстранилась, оглядела снизу вверх и как только поняла кто перед ней, ударила в плечо. – А я еще говорила с тобой как с нормальным!
Ренар явно не был готов к такому напору, потому и сжимал Гаэль в своих руках очень неловко, слушая ее ругательства словно райское пение птиц.
– Их вини, а не меня! – умело ответил Ренар и ткнул пальцем на стоящих рядом Арчибальда и Офелию, что с интересом наблюдали за столь милым выяснением отношений.
– Меня не надо винить, я тут вообще ни при чем! – отнекался Арчибальд, подняв руки вверх.
Офелия закатила глаза и раскрыла руки.
– Я не эксперт в амнезии и как с ней бороться, но раз уж у нас двое сразу вспомнили, прошу за мной. Есть одна идея.
*Кабинет Арчибальда после прибытия Офелии оснастили доской из пробкового дерева, пахнущего дикой елью. Благодаря доске всё расследование уместилось на ней и Арчибальд наконец понял, что к чему и как на самом деле работает возвращение, амнезия и почему Лазаруса никто кроме них не помнит. До сих пор Офелия была уверена, что они разобрались во всем, но теперь засомневалась.
– Нам известно, что амнезия распространяется на дорогое человеку, самое дорогое в его жизни, – вещала Офелия, слыша хлопок дверью позади. Она подошла и подвела остальных к доске, указывая на ту написанную на Звезде колонку. – У Торна этим оказалось память обо мне, у вас – друг о друге, у Лазаруса – память о его достижениях в умах масс. Также нам известно, что сильный нервный импульс способен пробудить воспоминания, но была одна загвоздка.