Глава четвертая. БЕДНЯКИ ВЗЫВАЮТ К НЕБУ
Нет на земле места милее Фульнека, расположенного в цветущей долине среди зеленых холмов, лесов и полей, с его звенящими на все голоса веснами, роскошными летними месяцами, прозрачными сине-золотыми осенними днями. Где, как не и Фульнеке, чувствовать себя счастливым? Здесь вместе с Яном Амосом была Магдалина, у них родился сын, крепкий и горластый, внесший в дом столько радости.
Ян Амос чувствует необыкновенный прилив сил. Время словно расширяет свои пределы. Он и не замечал раньше, что оно может быть таким многомерным, совмещать в себе противоречивые свойства: стремительно двигаться и одновременно как бы стоять на месте. Действительно, время летело, утро, казалось, моментально сменялось вечером, но при этом каждый отдельный миг, открывая что-то новое, необычайное, словно застыв, стоял перед ним, чтобы можно было его лучше ощутить, вглядеться. Пожалуй, только одна Магдалина знала обо всех делах и трудах мужа. Непостижимо, как Ян Амос мог справляться со всеми своими многочисленными обязанностями. Проповеди и службы в церкви, школа, дела общины, хлопоты о больных и бедняках — и при этом чтение, работа над несколькими сочинениями. Но Магдалина никогда не видела его раздраженным, у Яна всегда находилось для нее ободряющее слово. Красноречивей всех слов был его взгляд, когда вечером он входил в дом. Этого момента Магдалина ждала целый день. Она чувствовала, что нужна мужу, и была счастлива этим.
В маленьких городах все на виду, и нельзя было не заметить, как с приходом молодого проповедника и учителя многое изменилось. Прежде всего школа. Из нее изгоняются палочная дисциплина, механическая зубрежка. Ян Амос, опираясь на пшеровский опыт, развивает, обогащает новые методы обучения. Еще ближе связывает он уроки с окружающей жизнью и явлениями природы, стремясь научить своих учеников наблюдать, задавать себе вопросы, приходить к определенным выводам. По-прежнему он систематически записывает свои наблюдения над учениками. Предметы, которые преподает молодой учитель, как бы оживают.
...В этот день, как всегда, Ян Амос с улыбкой вошел в класс, приветливо поздоровался с учениками и, обращаясь ко всем сразу, спросил:
— Подумали ли вы над тем, что приносит природе, всему живому и нам, людям, весна?
— Подумали! — раздался ответ.
В этом хоре Ян Амос уловил и неуверенные голоса. Его это не удивило: еще не все смогли преодолеть и застенчивость, и неуверенность в своих силах.
— Наверное, о многом вы хотели бы спросить меня, не так ли? — продолжал он.
Ответ был единодушным, и это обрадовало Яна Амоса, ведь стоит задать хоть один вопрос, вызванный собственными наблюдениями, как он повлечет за собой второй, третий... Самое трудное — ступить на этот путь. И он стремился, как мог, подготовить первый шаг, разбудить у детей природную любознательность, научить их смотреть на обычные явления, к которым они привыкли и потому не замечали, новыми глазами, как бы впервые. Многое мешало этому, — разумеется, и укоренившееся недоверие к учителю, страх перед ним. Терпеливо, не смущаясь неудачами, искал он пути к сердцам своих учеников. Теперь — он это хорошо чувствовал — лед был сломан.
Ян Амос многого ждал от сегодняшнего урока. Отвечая на вопрос, столь широко поставленный, дети должны показать, какие знания они получили, а главное, в какой мере научились мыслить самостоятельно, связывать в единую цепь разнородные явления.
Толкаясь, подзадоривая друг друга, дети высыпали на улицу. Они были разного возраста — от десяти до четырнадцати лет. Его мечта собрать в класс учеников одного возраста пока была неосуществима: на практике это означало бы оставить за бортом школы тех, кто не смог раньше пойти учиться. В первую очередь это бы коснулось детей бедняков. Вот ему и приходилось так строить уроки, чтобы они были понятны всем, давая при этом детям постарше более сложные задания.
Солнце уже поднялось довольно высоко, но утро дышало свежестью, как это бывает в разгаре весны. Высокое чистое небо искрилось светом, чуть дрожала от прохладного ветерка нежно зеленеющая листва. Вслед за Яном Амосом дети гурьбой вышли за ограду школьного двора. И сразу открылась площадь перед ратушей — ее высокая башня с другой стороны четко рисовалась на фоне голубого неба.
Фульнек лежал в небольшой долине между холмами, поросшими лесом, и довольно крутой склон одного из них, на вершине которого высился замок, спускался прямо к южной стороне площади. У подножия этого холма прилепилась и школа. Надо было пройти всего несколько шагов, чтобы попасть на тропинку, которая мимо монастыря августинцев,[59] желтевшего среди листвы, вела на вершину холма. Это был излюбленный маршрут Яна Амоса для прогулок с детьми.
59
Августинцы — члены нищенствующего монашеского ордена, основанного в Италии в XIII веке.