За этой страстной мечтой о всеобщей справедливости и единодушии, хотя и облеченной в религиозную форму, нельзя не почувствовать горького опыта поражения восстания; мысль об единстве в широком смысле, единстве всенародном, основанном на справедливости, к которому так горячо призывал Коменский, становится главной в определении жизненных основ «внутренних» христиан. Снова, как в «Письмах к небу», Коменский страстно обличает социальное неравенство. Его стрелы направлены против господствующих сословий. Ведь это они, погрязнув в своем эгоизме, оттолкнули народ от участия в восстании и тем самым обрекли восстание на поражение.
«Вернись в дом сердца своего и затвори за собой дверь» — вот к чему он приходит. Мысль эта, обретенная в таких муках, перекликается с философией античных стоиков,[67] с Марком Аврелием,[68] Сенекой, высоко ценимых Коменским, а затем и с Монтенем.[69] Все они создавали свои произведения во времена тираний, войн и смут, когда человек казался ничтожной песчинкой в водовороте грозных событий, которым он не в силах был противостоять.
Найти опору в самом себе — сколько раз и после Коменского люди обращались к этой мысли, стремясь почерпнуть в ней силу, чтобы выстоять, не согнуться в пору преследований и несчастий! И сколько раз проклинали свое одиночество, когда чувствовали, как рвутся их связи с теми, кого постигает та же участь!
Но Коменский никогда не замыкался в себе. Для него жизнь обретала свой смысл лишь в единении со своими преследуемыми братьями, в общей борьбе за справедливость и достоинство человека. «Затвори за собой дверь» — жест отчаяния. Противореча собственному совету, Коменский рисует затем жизнь «внутренних» христиан, идеальное общество в духе христианского коммунизма, вся сила которого как раз в общности судьбы его членов, в духовном единстве.
«У них создается взаимная приязнь, откровенность и святая дружба — все считают, все признают себя за братьев, несмотря на различные дарования и звания... Ни у кого нет больше, чем у другого, кроме вещей случайных».
Нет, он не приемлет холодного одиночества схимника-мудреца! Душа его рвется к людям. Об их счастье помышляет он. Утолить их боль, помочь в беде, показать дорогу к лучшей жизни — его постоянное стремление, придающее единственный смысл всему существованию.
Мечта Коменского, отталкиваясь от действительности, устремляется в будущее. Сочинение, задуманное как исповедь, одушевленная страстным поиском истины, вырастает в глубокий, проникнутый гуманистическими идеями, морально-философский трактат и беспощадную сатиру на нравы общества, раздираемого социальными противоречиями. Ничего подобного по меткости наблюдения, страстному пафосу в защиту обездоленного человека и разящему обличению социальных уродств в современной Коменскому европейской литературе не было.
Ян Амос заканчивает «Лабиринт мира и рай сердца» 23 декабря 1623 года в хижине на краю леса. Смотря на объемистую рукопись, словно не веря, что труд завершен, пишет на заглавном листе посвящение графу Жеротинскому. Могущественный покровитель Коменского читает «Лабиринт» не отрываясь. Он понимает, что перед ним выдающееся произведение. Он восхищен не только глубиной содержания, его пленяет язык, поэтичный в выражении чувств, меткий в обличениях, красочный в описаниях. Небольшим тиражом граф издает «Лабиринт», но сочинение Коменского быстро распространяется в списках.
Правда об обществе, основанном на угнетении и гнусных пороках, высказанная так ярко и смело, расковывает мысль, побуждает по-новому увидеть действительность, многое понять...
К этому времени в Брандис-на-Орлице доходит весть, что сочинение Коменского «Печальный», изданное в тайной типографии в Праге, вносится в папский «Индекс запрещенных книг»[70] — отныне оно должно без жалости предаваться огню. Такова судьба многих книг Коменского. Иезуиты точно так же расправились бы и с самим автором, попади он им в руки. Тревожно в доме Жеротинского. Словно что-то пронюхав, вокруг под разными личинами вьются иезуиты. При появлении чужих людей Ян Амос скрывается в одиноком домике у клопотского леса или еще дальше, в хижине дровосеков в горах.
Суровая зима ухудшает и без того тяжелое положение беженцев. Солдаты Католической лиги изощряются в издевательствах и кровавых бесчинствах. С ужасом передаются по всей округе из уст в уста рассказы о том, как разнузданная солдатня собирает мужчин и женщин, заставляет раздеться и потом гонит по снегу в лес, пока они не падают без сил и не замерзают...
67
Стоики — стоицизм — направление в философии античного рабовладельческого общества. Первоначально в стоицизме преобладали материалистические взгляды, особенно в теории познания. Затем разработка этических и моральных проблем ведется стоиками с идеалистических позиций. По учению стоиков, человек — игрушка в руках судьбы, он должен мужественно, стойко переносить жизненные испытания, ища опору во внутренних, духовных ценностях, остающихся неизменными при всех обстоятельствах. Идеи стоиков сыграли большую роль в идеологической подготовке христианства.
68
Марк Аврелий (121—180) — философ-стоик, римский император. Свои философские воззрения изложил в произведении «К самому себе». В философии Марка Аврелия на первый план выступают моральные проблемы, трактованные в духе идеализма.
69
Монтень Мишель (1533—1592) — французский философ эпохи Возрождения. Главное сочинение — «Опыты» (1580). Исходный пункт учения Монтеня — скептицизм. Человек, по его утверждению, имеет право на сомнение. Сомнению подвергаются средневековая схоластика, догматы католической религии, само христианское понятие о боге. Монтень отвергал религиозное учение о бессмертии души. Монтень не отрицает познаваемости мира. Главный принцип его морали: человек не должен пассивно ожидать своего счастья, которое религия обещает ему на небесах, он вправе стремиться к счастью в жизни земной.
70
«Индекс запрещенных книг» — издававшийся Ватиканом в 1559—1566 годах перечень сочинений, чтение которых католическая церковь запрещала верующим под угрозой отлучения.