«Будет просить на пиво», — с неприязнью подумал Алеша, пытаясь пройти стороной. Но этот маневр ему не удался. Самара явно не относился к тем, кого можно было так просто одурачить. Он сделал несколько торопливых шагов и оказался лицом к лицу с Алешей.
— Я беден, о как беден я! — горестно воскликнул Самара, церемонно кланяясь Алеше. И добавил шепотом: — Выслушай меня, дружок.
Алеша удивленно вскинул брови. В самом деле, этот пьяница не был так глуп, как казалось на первый взгляд. Но что он скажет интересного для Алеши?
— Пройдем, — кивнул на тротуар Самара. — Если не ошибаюсь, то ты работаешь в газете… А, привет, привет, — закричал он встречному, такому же, как сам, бродяжке.
— Да, работаю в газете, — сказал Алеша.
— Может быть, я не по адресу, но есть любопытный сюжет. Не знаю, как сейчас, а до войны частенько давали в газетах подобные штучки. Ты помнишь Жучка? Он был с нами, когда ты угощал, — Самара сделал загадочное лицо. — Жучок из-под полы продает валенки. Совершенно новые валенки.
— Ну, — нетерпеливо произнес Алеша.
— Перед войной я сгорел на дамском трикотаже. Пересортица. Какие-то гроши. А тут что ни день — тысячи рублей! И если написать об этом, о-о-о!
Алеша остановился и вопросительно посмотрел на Самару. Чего, мол, тянешь? Говори. Самара так и понял его, но прежде сказал:
— Мы с тобою ни о чем не толковали.
Алеша согласно кивнул головой.
— Не из какой-то зависти, а потому, что Самара — честный человек… Жучок продает в день по нескольку пар валенок. А берет их в пимокатной артели. Там целая банда.
— Откуда это известно? — заинтересовался Алеша.
— От самого Жучка. Он хвастался. И меня вербовал. Но мне ни к чему такое. Я свое отсидел. Я лучше попрошу. Неужели ты мне откажешь на пиво? — И он привычно протянул руку.
Вот он, тот самый случай, когда Алеша должен наказать зло. Он разоблачит жуликов во что бы то ни стало. Но прежде чем писать, нужно собрать какие-то факты. А сами жулики их не дадут. Очевидно, хитро заметают следы, если не добрались до них прокурор и милиция.
Нужно посоветоваться с Василием Фокичем. Он давно в газете, знает, как поступить. И Алеша с нетерпением стал ожидать приезда редактора. Алеша готов был поехать к нему в колхоз, если бы только кто выпускал газету и бюллетени.
Но, к счастью, уже назавтра Василий Фокич вернулся из командировки. И первым, что он услышал от Алеши, разумеется, был пересказ разговора с Самарой.
— Черт его ведает, как верить пропойце, — задумчиво говорил Василий Фокич, меряя кабинет короткими и кривыми ногами. — Может, он спьяна наговорил на своего дружка. Но сигнал все равно нужно проверить. Сходи-ка ты, Алеша, туда и потихоньку расспроси людей. Впрочем, тут надо действовать как-то иначе, чтобы не вспугнуть жуликов. Плохо, что в артели нет своей парторганизации. Тогда бы мы разузнали, что нам надо, через нее.
— Хорошо, а если я не скажу, что пришел от газеты? — Алеша в упор посмотрел на редактора.
— Это положения не меняет. Для них важно, что кто-то заинтересовался ими. А раз так, то дело может принять нежелательный оборот, скажут они. И прекратят на время свои махинации.
— Им нужен массовик! — воскликнул, сорвавшись с места, Алеша. — Что ж, поработаю массовиком. Как, Василий Фокич?
— Записываешься в Шерлоки Холмсы? — усмехнулся редактор. — Затея и ничего вроде, но попахивает авантюрой. Как бы самих не просмеяли нас потом.
— Рискнуть стоит, Василий Фокич.
Редактор еще пробежал по кабинету, затем опустился на стул и долго с вниманием глядел на Алешу, Наконец произнес резко и твердо:
— Ступай. Но не очень зарывайся.
Это был сигнал к атаке. И, услышав его, Алеша понесся на окраину Ачинска, где находилась артель. Но, пройдя добрую половину пути, он подумал, что лучше начинать дело с горкома комсомола. Тогда вряд ли у кого возникнут подозрения. Горком ежедневно посылает людей на предприятия. Только бы никто не занял должность массовика.
И Алеша повернул обратно, к горкому комсомола. Он застал там Соню. Она обрадовалась ему так, словно они встречались не на вчерашней репетиции, а, по крайней мере, месяц или год назад. Она отпустила всех, кто был в ее кабинете.
— Хочу к пимокатам! Позвони им, пожалуйста, — сказал он, присаживаясь у стола. — Помнишь, говорила насчет массовика?
Соня забеспокоилась: все в редакции было у него хорошо, и вдруг уволился. Наверное, поругался с редактором. Они очень вспыльчивы, эти фронтовики.