Что ж, Стаса в Одессу проводил, надо ловить такси и ехать в универ.
Слетать на пару дней домой Стасу посоветовал я - он все не мог решиться позвонить родителям и сообщить о своем выздоровлении. Ну, на их месте я бы, наверное, тоже не совсем поверил. По телефону. А так, вот, можете потрогать, пощупать, даже пнуть.
Дорога в Минск заняла у нас в два раза больше времени, если не в три. Стас почти постоянно то дремал, то спал - исцеление далось ему непросто, килограмм на пять похудел. Лана тоже периодически клевала носом, поэтому, когда миновали Колантор и выехали на трассу, я прогнал Мрузецкую на заднее сиденье. Девушка сначала поупиралась для вида, но потом согласилась. С управлением джипа разобрался быстро, принцип-то тот же, что и у наших. К тому же, коробка-автомат, а не "тяпка", хотя для полуармейских машин это необычно. В общем, особо и рассказать нечего. Рулил себе потихоньку и рулил.
До Минска добрались уже в сумерках. Около усадьбы пана Войцеха я уступил Лане водительское кресло, помог Стасу допрыгать до кровати, пресек его вялые попытки самостоятельно взломать гипс и... СПА-А-АТЬ!!!
В понедельник с самого утра... Как-то забыл отметить, что в новом мире тоже семидневные недели. Дни, конечно, называются по-своему, но я их мысленно переводил в привычные "субботы-воскресенья", как и месяцы. Кстати, тут лунный календарь, а цикл у спутника тоже двадцать восемь дней, отсюда и продолжительность недели. Упс! Самое главное: в сутках двадцать восемь часов, а в году двенадцать месяцев или триста тридцать шесть дней... Когда в памяти всплыла эта информация, мой внутренний конспиролог взвыл: слишком все гладко получается с календарем этого мира. Слишком хорошо все делится на "лунное число" - семь и "солнечное число" - три. Явно не обошлось без корректировки Древними Предтечами орбит Земли и Луны. Непонятно, правда, зачем прикладывать такие усилия... Впрочем, как бы то ни было, а в понедельник с самого утра мы со Стасом отправились в поликлинику: снять гипс, удостовериться, что Стас действительно здоров, и получить справку об изменении энергетических параметров организма. Затем в наших планах поход в ближайшую муниципальную управу для корректировки гила и в банк - все по той же схеме, что совсем недавно проходил я.
Я приготовился (и постарался приготовить Стаса) к долгим очередям и не менее долгим беседам с чиновниками и клерками, но действительность преподнесла приятный сюрприз.
И только выходя из банка после моментальной перепривязки счета к недавно (и так же моментально) исправленному гилу, Стас произнес фразу, подтолкнувшую к отгадке:
- Так быстро оформили! Словно у меня фамилия не Петров, а Весневский!
- Хм! А Владек мог на твой гил свою метку поставить? Типа, податель сего сильно-сильно торопится, поэтому для блага государства и вашего лично-персонального... М?
- Зачем бы он стал это делать?
- Просто так? - предположил я, - Ему несложно, а нам приятно?
- Сын императора и "просто так"? - Стас из вредности скептически изогнул бровь.
- Почему нет? - продолжил упорствовать я - Люди вообще любят оказывать услуги, которые им ничего не стоят... Иногда, - все же уточнил я.
Стас промолчал.
- А не кажется ли вам, что двум благородным панам пришла пора чем-нибудь подкрепиться?
- Знаешь, Кирил, я бы лучше выпил, - признался Стас.
- Всенепременно! - поддержал я, - Но вечером.
- Почему? Дел на сегодня больше никаких.
От необходимости отвечать меня избавили блямкнувшие оповещалки о смс. Прочитав просьбу-требование срочно подойти в отдел кадров филиала, Стас с подозрением уставился на меня.
- Не знал. Честное-благородное - не знал! - развел я руками.
Перед дверью канцелярии мы опять встретили Лану. Оказывается, на нас троих пришло подтверждение из Варшавы о восстановлении в университете, а значит с понедельника - за парты. То есть, ровно через неделю. Дама, выдававшая нам файлы с учебными планами и вносившая изменения в гилы, едва сдерживала любопытство, ведь ответ ожидался не раньше пятницы. К концу дня. (Все в строгом соответствии с традициями бюрократического документооборота: запросы на дополнительную информацию или срочные отчеты - точно так же, как и ответы на них - высылаются в конце последнего рабочего дня недели, даже если подготовлены во вторник до обеда.) О необычной оперативности головной конторы нам сообщили с многозначительной паузой, которую мы должны были заполнить своими откровениями. Увы. Сказать нам было нечего. А делиться догадками об участии в этом деле некоего "командира отряда специальной силы" не стали. Да и какое там могло быть участие? Скорее всего, поручил кому-нибудь уточнить информацию о нас, так этот "кто-нибудь" и послал запрос в Варшавский университет на бланке императорской канцелярии. Наверное, еще и сформулировал неточно, затребовав данные о "студентах" - вот нас быстренько и сделали "студентами". Всех троих.
На крыльце мы невольно притормозили, хоть и каждый по своей собственной причине. Я замер, разглядывая полуостров с заказником и опытовой станцией. Опять ругая себя за тупость и неспособность понимать женщин. Эх, если бы я тогда сразу сообразил, почему Улва вдруг заговорила о своем желании встретить в Польше сына императора! Понял, что она таким замысловатым образом признается в... ну, пусть будет симпатии и спрашивает меня о моих чувствах к ней... И ведь не дурак я полный и слепой. Вот, например, вполне отчетливо вижу и понимаю, почему Лана приостановилась и искоса посматривает на уткнувшегося в телефон Стаса: ждет, что он догадается пригласить ее на свидание, чтобы отпраздновать восстановление. И в университете, и здоровья. Вот радостная надежда в ее глазах сначала перестает быть радостной, а потом надеждой. Вот появляется раздражение, и сейчас последует очередной словесный выброс, на который Стас опять обидится... А тогда что мне помешало? Хм, а, возможно, чувства и помешали. Ну, да. Понять женщин можно только если ты к ним относишься с безразличием. Когда ничто не мешает холодно и цинично анализировать... Бедные девушки! Если бы вы знали, что ваши восторги: "Ах, Он так меня понимает!" - означают, что, на самом деле, Ему плевать на вас... С другой стороны, то, что Стас, роясь в смартфоне, полностью игнорирует невербальные знаки Мрузецкой (готовые уже превратиться в вербальный мат), может служить доказательством... ой, не время философствовать - сейчас прольется чья-то кровь!
- Лана! - едва успел я окликнуть легкую и красивую девушку, уже набиравшую воздух для злобной фразы.
- Чего тебе?
- Ты мою саблю в машине находила?
- Какую еще саблю?!
Хм, правильно подобранная интонация может любое слово сделать нецензурным.
- Мою. В машине.
- В какой машине?!
- В тво... - я прервал безумный диалог, чтобы не спровоцировать взрыв, - Лана, мне от одного из ритуальщиков трофей достался. Сабля. Кажется, старинная. Улва с ее помощью вас от пут освобождала. Помнишь?