На билет я тоже отвечаю успешно. В зачётку мне ставится отметка «4», так как после вчерашнего провала претендовать на более высокий балл не могу.
В коридоре, как и обещал, сидит Михаил. Хотела было пошутить над ним: скорчить грустное лицо и сказать, что, похоже, меня вскоре отчислят. Но не могу удержаться от широкой улыбки при виде волнения в глазах парня. Плохая из меня актриса, да и играть совсем не хочется, когда видишь искреннее участие другого человека.
— Сдала? — улыбается он мне в ответ.
— Сдала. И всё благодаря тебе. Снова ты меня спас.
— А как иначе?
— Мог бы спать и выспаться, а не решать мои проблемы.
— Наши проблемы, — поправляет меня.
— А ведь я даже не просила тебя… — качаю головой, всё ещё иногда удивляясь тому, как всё обернулось между мной и Князевым.
— Проси, что хочешь, — улыбается почти горделиво.
Влюблённые парни всегда такие?
— Всё-всё?
— Кроме невозможного, например, ловли белоснежного пегаса. А остальные желания без проблем!
— Обычно рыбка исполняет желания, а на её собственные всем плевать, — вроде и шучу, но понимаю, что просто озвучиваю наболевшее.
— Только не мне, — смотрит с такой серьёзностью, что хочется запеть от счастья и начать танцевать.
Но радоваться мне не долго пришлось. Уже вечером, когда ходила по квартире под дружеские колкости Дианы и собирала свой рюкзачок для ночёвки у Князева, мне звонит Людмила. С минуту гипнотизирую телефон, боясь, что воплотилась ещё одна угроза Пожарского, и только потом принимаю входящий вызов.
— Лина! — Ажинова произнесла моё имя таким плаксивым голосом, что я в миг напрягаюсь всем телом. — У меня такое произошло! Ты бы знала…
— Что случилось, Люд? Ты плачешь?
— Моя картина… — подруга всхлипывает мне в ухо, а я чувствую, как образуется горький ком у меня в горле.
— Сорвался заказ? — спрашиваю, уже заранее зная ответ.
— Да! Как ты догадалась? Неужели это было очевидно? Я послала ему фото готовой работы, а он мне в ответ про расторжение договора говорит. Я же не плохо пишу картины! Что могло пойти не так? Мы всё чётко обговорили ранее, был утверждён эскиз. Всё выполнено с точностью до мельчайшего мазка кистью!
— Люд, дело не в твоём недостаточном уровне мастерства. Этот Белоусов — отец Глеба. Блин, прости, но, похоже, это всё из-за меня.
— Ты здесь при чём? Глеб здесь причём? Ничего не понимаю… — подруга даже всхлипывать перестаёт от удивления.
— Он мстит мне, Люд. Думаешь, почему я вчера вдруг экзамен провалила? Глеб выкрал у меня флэшку с моей методичкой. Твоя картина тоже инструмент для манипуляции мной. Даже про отца наплёл мне, как видишь, чтобы лишний раз надавить на меня, мою жалость. А теперь от взращивания чувства жалости перешёл к откровенным угрозам в мой адрес, и уже даже реализует их. В общем, это из-за меня покупка твоей картины сорвалась.
— Если бы я знала заранее, — понуро отвечает Ажинова, — то ни за что бы не склонила тебя к знакомству с этим сказочным придурком, уж прости мне мои выражения…
— Не извиняйся, — усмехаюсь. — Ты только не волнуйся. Я обещаю, что твою картину купят.
— Как ты можешь обещать мне это?
— Могу, — загадочно улыбаюсь в динамик, хотя и понимаю, что Людмила не может видеть моей улыбки.
Что же. Худшее уже произошло — на большее Глеб не способен. Я боялась, что бывший сотворил что-то ещё помимо картины, но, кажется, на этом всё, и можно облегчённо выдохнуть. И даже улыбнуться.
И я продолжаю улыбаться, когда уже сижу в автобусе, что везёт меня к остановке неподалёку от дома Кзязева. Сессия успешно сдана, проблема Людмилы почти улажена (но я держу от неё в секрете, как именно), а ещё Антон, по словам Михаила, всё же согласился послезавтра отмечать своё день рождения. Надеюсь, у нас получится его хоть немного растормошить и отвлечь от несчастной любви к молодой преподавательнице.
Ну а сейчас я еду к своему любимому человеку, у которого проведу целую ночь. Завтра некуда спешить: можно спать допоздна, совершать покупки ко дню рождения Хомякова, на котором мы одновременно ещё и сессию отпразднуем. Неужели наступает белая полоса?
Меня ждало разочарование.
Выхожу на нужной остановке, бодро вышагивая в направлении заветного дома, где меня уже нетерпеливо ждут, засыпая сообщениями на телефоне.
— Ну, ты где там? Чайник уже вскипел, — пишет мне Князев с дразнящим смайлом в конце сообщения.
— Уже вышла на твоей остановке, иду.
— Иди, иди. Мы с чайником ждём тебя, как безумные!
— Пять минут всего, Мих! — пишу на ходу, а сама тихонько посмеиваюсь.