Ничего не ответив, он отвернулся и продолжил всматриваться в пирс.
На его открытую демонстрацию, она тогда решила попробовать другую тактику.
Она опять встала прямо перед ним, дотронувшись до его руки.
— Нейт, — произнесла она более ласково, — пожалуйста, поговори со мной.
Он смотрел на нее сверху-вниз таким же взглядом, как тогда в фойе, когда вышел на крик Виктора, который тряс ее за плечи, и таким же, когда встретился в конференц-зале в тот ужасный день, собираясь отсудить Наташу, таким же взглядом, словно она была для него какой-то ничего не значащей букашкой, которая ползла по тротуару у него на пути.
Собрав все свое мужество и поставив его перед собой, как щит, она проглотила свою гордость и наклонилась к нему, обняв, но он не шелохнулся в ответ.
— Поговори со мной, — попросила она, вложив в слова всю свою любовь к нему.
Он не дотронулся до нее. Он спокойно стряхнул пепел с сигарету над обрывом, словно Лили стояла от него за милю, а не обнимала его.
— Нейт! — воскликнула она, начиная паниковать. — Поговори со мной.
Вот когда он к ней прикоснулся. Его пальцы пробежались с двух сторон по ее волосам, обхватив руками лицо, и рот с шумом опустился на ее губы в поцелуе, впервые за эти дни.
Поцелуй не выражал любовь, а был жестким, настойчивым, жадным, забирая и принимая все, но ничего не отдавая взамен.
Она была такой счастливой, что он дотронулся до нее и стал целовать, что даже не обратила внимание, просто приоткрыла свои губы и стала отдавать ему все, что могла, что всегда собственно и делала.
Лили услышала вырвавшийся у него стон, испытала настоящий восторг, но по непонятной причине он оторвался от нее. Он поднял ее на руки и внес в помещение на первом этаже в гостиную. По-прежнему продолжая ее целовать совершено ужасным поглощающим образом, опускаясь ей на шею, плечи, за ухо, его зубы погрузились в ее тело, жестко, болезненно и эротически.
Он закрыл ногой дверь в гостиную и швырнул ее на диван, опускаясь вниз к ней. Он стащил с нее одежду, также сорвал с себя, его движения не были нежными, они были такими же как губы, рыскающие по ее обнаженному телу, и это наконец зафиксировалось у нее, он был уже совсем другим. Его действия не было похожи на сильную, бурную страсть, скорее напоминали что-то более потребляющее и пожирающее.
— Нейт, — прошептала она, пытаясь его как-то остановить и схватить за руки.
— Заткнись, Лили, — прорычал он ей в губы, он на самом деле очень изменился, можно судить хотя бы по этим ужасным словам.
Он не только забирал, но и давал, но не в своей обычной манере. Он как бы специально разжигал с силой в ней огонь, заставляя в ответ ее выгибаться и подчиниться его воле и, черт возьми, она слишком сильно его любила, чтобы отказать ему. Она отдавала все больше и больше.
И он забирал все, полностью.
Она выжидала, испытывая желание ощутить его внутри, ее сердцебиение ускорилось, дыхание стало трудным, тело горело огнем и все это было для него.
— Нейт, — снова прошептала она, испытывая необходимость, схватив руками его за бедра, пытаясь придвинуть его к себе поближе, но он отстранился.
Она распахнула глаза и уставилась на него, чувствуя, как ее сердце разрывается от его взгляда.
Его глаза были пустыми, хотя его рука находилась у нее между ног и ее бедра соблазнительно двигались сами по себе, прижимаясь к ним.
— Умоляй, — приказал он грубо и резко.
Лили моргнула, подумав, что скорее всего она ослышалась.
— Чт... что?
— Ты хочешь меня, Лили? — спросил он, опустив к ней голову и двинулся губами по щеке к ее уху.
Как только он дотронулся до ее кожи, она кивнула.
— Ты хочешь, тогда умоляй, — сказал он ей на ухо.
Она почувствовала, как чувства в груди переполнили ее, потому он продолжал действовать рукой у нее между ног, и ее тело однозначно предавало ее.
— Нейт…
— Я хочу услышать это от тебя. Скажи, «прошу тебя, Нейт, трахни меня».
От его шокирующего заявления, которое совершенно не было похоже на прежнего Нейта, оно скорее было пугающим, слезы образовали комок у нее в горле, но его губы продолжали свое движение от ее уха к груди, жестко посасывая, даже болезненно сосок, посылая волны удовольствия по всему ее телу. Затем он языком обвел ее набухшие соски, в то время пока его пальцы ласкали ее клитор, понимая, что ей безумно нравится это, он изучил реакцию ее тело на свои прикосновения за месяцы занятий любовью, Нейт такими манипуляциями мог заставить ее парить.
В этот раз она боролась.
— Пожалуйста, не делай этого, — взмолилась она, и он навис над ней.
— Ты хочешь узнать мои секреты? — спросил он, и ее голова дернулась. Она не могла угнаться за сменой его настроения, за сменой темы разговора и его ужасным поведением.
Его рука по-прежнему находилась у нее между ног, и она была близка к кульминации, чувствуя приближающиеся волны, зарождающиеся в ней. Она закрыла глаза, выгибаясь, желая, чтобы все закончилось, и она испытала оргазм, надеясь, что все можно исправить и вернуть, они соединятся после этого как обычно, но его рука замерла.
Она тут же распахнула глаза, опустив голову и посмотрев на него.
— Ты хочешь узнать мои секреты? — повторил он.
— Нет! — громко воскликнула она, гораздо громче чем следовало говорить в доме, где спали люди, и тем более ее дочь.
Он накрыл ее рот своим, она вырывалась, но его рука опять продолжила свои действия у нее между ног, мучая ее тело, стремящееся получить разрядку, но она продолжала все же бороться с ним.
С неимоверным усилием, Лили отодвинулась от него и прошептала:
— Перестань, Нейт.
Его пальцы продолжали кружить вокруг клитора, она ничего не могла поделать с собой, низко застонав, а он испытывал настоящее удовольствие, подчиняя ее своей власти.
— Ты не хочешь меня остановить, — жестоко насмехаясь над ее стонами, спросил он. — Как всегда, ты страстно желаешь потрахаться.
Она прикусила губу, понимая, что он прав, и одновременно ненавидя себя за это. Она была не способна остановить свои бедра, прижимающиеся к его руке, свои руки, обхватывающие его за спину и притягивающие к себе, в темноте она видела его глаза. Они горели огнем, но не любовным или страстным, в них пылала беспощадная решимость взять то, что он хотел в данную минуту.
— Это мои секреты, Лили. И вот такой я и есть.
Она яростно отрицательно покачала головой. Она не верила, не могла в это поверить.
— Я знаю, кто ты есть. Я загадала…
— Умоляй, — приказным тоном сказал Нейт.
Она снова отрицательно покачала головой.
В ответ он улыбнулся ужасной улыбкой, которая с одной стороны очаровывала, с другой — отталкивала. Он заставил ее умолять, используя грубую силу, постоянно подводя ее к краю и убирая руку, и когда она была уже не в состоянии больше говорить «нет», потому что почувствовала, что если не кончит, то ее тело разлетится на маленькие осколки.
Крепко обхватив его руками, обернув ноги вокруг его бедер, проходясь губами по его губам, она прошептала, испытывая полое унижение, которое сопротивлялось ее желанию:
— Прощу тебя, Нейт, пожалуйста, трахни меня.
И он сделал то, что она просила.
Жестко, быстро, грубо, это не было похоже на занятия любовью, он и она испытали мощный оргазм, она победоносно была разбита, в дребезги. И после этого она не ненавидела себя, но питала к себе отвращение за свою слабость и отчасти, что почувствовала какое-то предательство с его стороны, и она ненавидела его за это. Нейта. Ее желание. Мужчину ее мечты. Ее всем, чем он был для нее.
Как только он кончил, он нанес еще один удар ниже пояса, поднялся с нее, быстро оделся и, глядя сверху-вниз на ее разгоряченное сексуальное обнаженное тело, произнес:
— Я уезжаю в Лондон. Вернусь в пятницу.
И ушел.
А Лили лежала голая, уставившись в темноту в пространство, где он только что был, пытаясь привести в порядок свои мысли и сделать какие-то умозаключения, но не смогла ни того ни другого. Наконец, она обернулась в плед, свернулась калачиком и заплакала.