«Прости, но у меня у самого в кармане, ни копейки не осталось»,– оправдывался парень.
«Ты же сам хвастался, что знаешь, где твои родители деньги прячут. Мне немного, пару тысяч. Да не бойся, после первой игры тебе их верну с процентами»,– слова Вовы звучали не очень убедительно, но парень хотел верить другу.
Он побежал домой и принёс нужную сумму, с которой Вова благополучно простился в следующей игре. После он попросил у трёх незнакомцев занять ему две тысячи. Сергей сначала обрадовался, так как решил, что Вова занял у них, чтобы вернуть ему деньги. Но друг кинул эти деньги на стол и успешно проиграл.
«Да они же жулики»,– пытался оправдываться Вова.
«И ты отдал этим жуликам мои деньги, вернее деньги моих родителей. Мне от родителей дома влетит»,– Сергей понял, что совершил непростительную ошибку.
«Авось твои родители ничего и не заметят, а я у кого-нибудь перезайму, и завтра, ну, в крайнем случае, послезавтра верну тебе всё до копеечки,– пообещал Владимир другу и громким голосом добавил,– казино закрывается, прошу всех на выход».
Сергей вернулся домой в надежде спрятаться от праведного гнева родителей в своей комнате, но было поздно. Отец встретил его на входе с ремнём.
«Куда деньги дел?»– злобно прорычал он.
«Какие деньги»,– уточнил парень, всё ещё надеясь, что отец его спрашивает о каких-то других деньгах.
«Ты мне Ваньку не включай, под тумбочкой две тысячи лежали, а теперь там их нет. И не говори, что их украли воры. В квартире идеальный порядок»,– отец был настроен весьма серьёзно.
«А, так ты об этих,– Сергей старался вести себя как можно естественней,– я их Вовке одолжил, для чего-то они ему понадобились, но не переживайте, завтра или послезавтра он их обязательно вернёт».
Отец замахнулся ремнём, но мать, наблюдавшая эту картину, заслонила сына от удара.
«Говорят, чужое брать нельзя, и тебя, конечно, стоило бы наказать,– пристыдила она сына,– но эти деньги были твоими, вернее, мы с отцом отложили их тебе на велосипед, хотели сегодня вечером ехать за ним в магазин, а денег-то и след простыл».
«Не беда, съездим за ним завтра или послезавтра, когда Вова деньги вернёт»,– пожал плечами Сергей, который больше всего боялся отцовского ремня, и теперь понял, что сегодня обойдётся без порки.
«Как скажешь,– согласилась мать,– но ты, же понимаешь, что поступил плохо, и должен быть наказан».
Парень и так был наказан. Сам себя наказал. Столько лет мечтал о велосипеде, а тут на тебе, сам мошенникам отдал на него деньги, но мама ждала ответа и парень усердно закивал.
«На улицу, пока мы тебе не купим велосипед, и носу не покажешь, а то представь, как неприятно нам будет. Все взрослые во дворе знают, что мы сегодня поедем за велосипедом, а ты завтра пешком гулять выйдешь.
«Хорошо!»– парень верил другу как самому себе, и был уверен, что этот домашний арест продлится пару деньков.
Но уже закончились каникулы, а Вовка так и не появился. Отец возил сына в школу и из школы, а оставшуюся часть дня тот просиживал дома. Он даже старался выловить друга в школе, но это было бесполезно. Линейки у них были в разное время, а второго числа, тот и вообще не появился в школе.
И вдруг сегодня днём у соседей раздался звонок, Сергею стало очень любопытно, кто же это может быть. Андрей в отличие от него давно находился на самоизоляции, а кроме него в это время дома никого быть не могло.
Парень посмотрел в глазок и увидел Вовку, услышал, как тот просит Шмеля занять ему денег.
«Значит, не забыл, значит, ищет, а я в нём сомневаться начал»,– мысленно ругал себя Свисток, возвращаясь в комнату.
Когда раздался звонок в его дверь, Сергей удивился.
Но, ещё больше парень удивился, когда, открыв дверь, услышал от Вовки коронную фразу: «Друг, займи денег».
«Волк, ты совсем оборзел? Ты мне две тысячи обещал вернуть ещё неделю назад. Я между прочим уже восьмой день на домашнем аресте по твоей милости. Ты же знал, что деньги родительские»,– Сергей просвистывал некоторые звуки, за что и получил прозвище Свисток.
«Значит, не дашь? Понятно. Тогда я пойду, ещё увидимся»,– Вова попятился к лифту, который к его счастью всё ещё находился на этом этаже.
Сергей хлопнул дверью, теперь помощи ждать ему было неоткуда, и придётся ему теперь безвылазно сидеть дома наверно до самой старости.
Когда в дверь снова позвонили, парень неохотно слез с кровати и зашаркал тапочками по полу. На пороге стоял Андрей. Он, молча, протянул две тысячных бумажки.
«Спасибо конечно, но я не могу их взять»,– в Свистке боролись две силы. Одна шептала, искушая его взять деньги, и забыть последнюю неделю как страшный сон, а другая напоминала, что когда-то он поступил с Андреем несправедливо, и теперь не имеет морального права взять эти деньги.