— Моя маленькая Анна, — позвал он её на ушко, отодвигая пряди волос, чтобы ничто, кроме её кожи на ухе, не коснулось его языка. Стоило ей что-то прошептать таким голосом, как сдержанный вампир уже знал, как проведет эту ночь, — я думаю, что ты готова выйти из тьмы. Но прежде, чем ты сходишь со мной в город джиннов, скажи мне, помнишь ли ты, кто такой Луи Реджинальд Христиан Мопад де ла Круа?
Это имя вызвало воспоминания и чувства в сердце Анны из очень далёкого прошлого. Она знала одного Луи. Но к чему этот вопрос?
— Этот вампир, — бросила она с отвращением, — уже давно мертв. Почему вы вдруг вспомнили о предателе?
Ей вовсе не хотелось говорить и даже вспоминать о Луи. И она не хотела, чтобы те чувства, которые она оставила многие годы назад вместе со своей смертной жизнью, снова тревожили ее очерствевшее сердце.
— А если я скажу тебе, что он жив, моя маленькая Анна?
Холодная рука короля легла на коленку вампирши и погладила её, приподнимая пол юбки и теперь уже обжигая её кожу своими прикоснвоениями, которые тянулись по ноге все выше.
— И что он уже нашел нового человека. Молодую, живую девушку. — Конечно, Морте не мог с уверенностью сказать, чем там они занимались. Быть может, Луи продолжал быть верным Анне, но опыт старика подсказывал ему, что все совсем не так. — Он наслаждается её жизнью, теплом и мягкостью горячих губ, и шепчет её имя. Не твоё.
Разжигая больше гнева, Морте переместился губами на шею Анны и проткнул её кожу своими клыками, вливая в своё горло её мертвую, вкусную, но уже никогда не способную принести насыщение кровь.
— Ты поможешь мне проучить его? — спросил он в перерывах от глотков. — Поможешь забросить его в пучину горя и отчаянья. Намного сильнее, чем в прошлый раз.
Слова Морте разожгли такую жгучую ревность в Анне, какую она ещё никогда не испытывала. Значит, Луи променял ее… Ее! Анну! На молодую и живую?!
— Да. — Анна открыла глаза, и ее взгляд запылал ещё сильнее, наполненный гневом и ревностью. — Только скажите мне, повелитель, где он. Я сделаю все, чтобы он пожалел о том, что остался жив.
Но сначала она обернет этот гнев в страсть и подарит повелителю то, чего он так желает сейчас. Это будет ее платой за то, что он дозволит ей участвовать.
— Терпение, моя маленькая, — погладил он её по голове, делая дырки в плоти чуть больше, будто бы даже эта боль могла разгневать её против Луи сильнее. Естественно… Ведь, если бы он хорошо защищал её, Анна бы не стала тем, кем являлась сейчас. — Сначала я хочу ошарашить Реджи так, чтобы он ничего не смог видеть. Потом заберем его новую пассию. После всего того, что я для неё приготовил, ты иссушишь её тело и направишь силу крови на Луи.
Таков был план Морте Мидлфорда ла д’Эсте.
— Да, повелитель. Как прикажете, повелитель, — все больше распаляясь, шептала Анна.
Она положила руку на затылок Морте, ещё сильнее вдавливая его в свое плечо, чтобы стало больнее, чтобы злость затмила любые другие чувства. Ее нога двинулась в сторону, позволяя ледяной руке архивампира подняться ещё выше по такой же не приносящей тепла коже.
— Я убью его собственными руками, — мечтала Анна, уже представляя себе картину, как вгрызается в глотку Луи. Хотя даже в мыслях она не произносила этого имени — настолько омерзительно оно для нее.
***
С тяжёлым сердцем Бартимеус шел к своей незадачливой парочке. После разговора с Джинной стало чуточку легче, теперь он сможет двигаться дальше, но от этого счастливее он не был. Все же она занимала далеко не последнее место в его сердце, и вот так отказаться от нее, пусть и во благо, для него было трудным решением.
Одной проблемой для него стало меньше, осталось решить ещё одну. Как оказалось, гораздо более сложную. И как другие джинны быстро прошли свое испытание? Неужели Бартимеус оказался настолько неудачливым?
По дороге он как раз встретил двух стражников, которые должны отвести Луи к Джабраилу на допрос, и поспешил обогнать их, чтобы открыть дверь. Барти очень надеялся, что в его отсутствие ничего не произошло. К счастью, все было тихо, а Луи с Вуди просто спали… В одной кровати. Барти нахмурился, такое их тесное общение ему не нравилось. «Вторую девчонку тоже упустил», — пронеслось у него в голове, но эта мысль даже не задержалась.
— Вставай, вампир, за тобой пришли, — тихо бросил Барти, зная, что Луи его услышит, а будить Вуди не хотел.
Луи тяжело вздохнул. Не очень довольный тем, что его потревожили средь бела дня, он все же поднялся, аккуратно выпутываясь из объятий Вуди. По нему было видно, что идти он никуда не хочет, но Барти злобно подумал, что пусть теперь мучается, когда его заставляют днём ходить на допросы.
Когда же Луи вышел вместе со стражей, Барти послал слуг за едой, а сам уселся в кресло. Ему предстоял трудный разговор, и он до сих пор не понял, как ему уговорить Вуди загадать оставшиеся желания. Так и сидел в думах, ожидая ее пробуждения.
Проснулась она, конечно, не скоро, но отсутствие прохлады вампира в жаркое утро сразу отразилась на ней: она пыталась стянуть с себя одеяло, ворочалась во сне, а когда стало невыносимо жарко, то проснулась. Ожидала увидеть Луи, но вместо него был только не очень веселый джинн.
— Доброе утро, — прошептала она немного расстроенно. За Луи не переживала — она верила в Барти и в её желание, которое не позволило бы кому-то причинить ему вред. Иначе бы он тут так бы не сидел. — Что-то случилось? — задала она дежурный вопрос.
— Наконец-то встала? — недовольно буркнул Барти, поворачиваясь с хмурым взглядом. — Все остыло уже.
Он двинул поднос на столе, заставленный всякими вкусностями, и приборы неприятно звякнули. Но не так нужно было начать это утро, и Барти, осознав свою ошибку, провел рукой по лицу и попробовал ещё раз.
— Доброе, — буркнул он уже не так грозно. — Ничего не случилось, по крайней мере, относительно тебя или вампира. Вставай и ешь, я подогрею, если нужно. Как спалось? Смотрю, вы тут без меня совсем стыд потеряли, в одной кровати уже спите.
Вуди ответила ему хмурым взглядом. За что он с ней с утра так был груб — она не понимала, вроде на хорошей ноте вчера разошлись, или она чего-то не помнила? Как-то и есть расхотелось.
— У вас очень жарко, — нашлась она с ответом. А что, все были в одежде, нельзя просто полежать?! О чем она и спросила: — Не знала, что у вас просто спать в одной кровати, не делая ничего плохого, под запретом. Уж прости, буду знать.
Вуди опустила ножки на пол и смахнула рукой блестящие капельки пота со лба.
— Спалось, спасибо, очень хорошо, — тоже мягче ответила она. — Вот только я не понимаю, откуда в тебе эта агрессия? Тебя из-за меня всё-таки отругали?
— Нет, из-за тебя меня даже похвалили, — усмехнулся Барти, но быстро его усмешка превратилась в горькую. — Я расстроен по другой причине.
Вспомнив об этой «причине», он тяжело вздохнул и отвернулся. И отчего так расстроился, ведь сам сделал это шаг. «Проклятье!» — ругался он сам на себя, отвешивая мысленные тумаки. Но нужно было это прекращать, а то он испортит отношения с Вуди, которые только-только начали налаживаться.
— Не обращай внимания. — Нацепив улыбку, он подскочил к ней и потянул к столу. — Ну, что ты сидишь? Разве не хочешь попробовать, что я тебе принес? А, может быть, новое платье хочешь? Или прогуляться? Людям можно спокойно ходить по нашим территориям. Посмотришь, сравнишь с домом, может, навеет каких-нибудь желаний.
— Ах, вот зачем ты пришел! Желания!
Но Вуди на это лишь посмеялась, а не взглянула на него с укором. Что ж, кажется, хоть он и пересиливал себя, но стал собой. Вуди как-то и забыла, что он тоже может иметь самые обычные, жизненные проблемы.
— Ладно, Бартимеус, уговорил, — сказала она, не желая быть еще одной причиной, по которой он мог бы расстроиться. Она ласково толкнула его локтем и взглянула на еду. Но есть, правда, не очень-то хотелось, и потому она взяла лишь маленькую тарелку салата, который шел как добавка к основном блюду. — Я думала о желаниях. Поверь, я хочу уже избавить тебя от меня, но… Может, ты мне совет дашь? Я тебе сейчас обрисую ситуацию, и, прошу, помоги мне с выбором желания, не обращая внимания на свою нелюбовь и сердитость на всю ситуацию.
И в принципе Вуди рассказала всё то, что и хотела. Это жизнь с Луи далеко от этих мест, в этом мире, где-нибудь в лесу. И на это она и хотела потратить своё второе желание — чтобы Барти переместил их туда, где никто, джинны или вампиры, их не побеспокоют. Но Вуди ведь не знала здешних мест… Вот во что упиралось всё.
Бартимеус слушал ее очень внимательно, не перебивал, а иногда спрашивал о некоторых подробностях. Что ж, ее желание ему понятно, только вот найдется ли в их мире хотя бы одно место, где за Луи не будут охотиться?