– Отбросив в сторону всю дикость этой затеи, – как всегда, деловито заметила Лин, – ты не подумала, что она может быть на работе?
– Молода она еще работать! – ответила Кэт. – Она учится на юридическом. И умная, и симпатичная. Мой муж с первой встречной спать не будет! Я уже вычислила ее расписание. У нее утром одна лекция, а потом она целый день ничего не делает.
– О. Мой. Бог. – Лин развернулась и в упор уставилась на Кэт.
Кэт яростно посмотрела на сестру:
– Какие-то проблемы?
Джемма нежно взглянула на два одинаковых профиля:
– Кто-то идет.
Лин и Кэт одновременно обернулись, и Кэт сдавленно охнула. К машине приближалась девушка. У нее были длинные темные волосы и рюкзак за спиной.
– Она? – Джемма едва подавила смех – детский сад какой-то! – Нам спрятаться?
– Да, она, – отозвалась Кэт, сидя очень прямо и в упор глядя на девушку, которая подходила все ближе. – Анджела.
– Откуда тебе знать наверняка? – прошептала Лин и сползла пониже на своем сиденье.
– Я заставила Дэна описать мне ее в мельчайших деталях. Это точно она. – Кэт взялась за ручку двери. – Я хочу с ней поговорить.
– НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ!
Лин и Джемма стремительно схватили сестру за локоть, но Кэт с поразительной силой стряхнула их руки и с грохотом захлопнула за собой дверь.
Лин закрыла лицо руками:
– Не хочу этого видеть!
Джемма же завороженно наблюдала, как две женщины приближались друг к другу.
– Может, нам стоит пойти за ней?
– Будет обижать – скажи, – приглушенно произнесла Лин.
– Идут навстречу друг другу, – прокомментировала Джемма. – Девушка ей улыбается.
Лин убрала руки от лица, и сестры увидели, как девушка стала возбужденно махать руками, показывая куда-то в сторону машины, будто объясняя, как проехать. Кэт кивала. Через пару секунд, несколько кивков и взмахов руками Кэт обернулась и с невозмутимым выражением лица пошла к машине. Она открыла дверь и села на водительское сиденье. В машине повисла тишина.
Кэт наклонилась и уперлась лбом в руль.
– Может, не она… – сказала Лин.
– Ее даже и красивой-то не назо… – начала было Джемма.
Но не успела она договорить, как все три чуть не подпрыгнули – кто-то постучал в окно Кэт. Девушка, нагнувшись, с улыбкой смотрела на сестер.
«Ого… – подумала Джемма, затаив дыхание. – Да она писаная красавица!»
Кэт неуклюже опустила стекло.
– Извините, – сказала девушка. – Я ошиблась. Сначала налево, а не направо. Значит, налево, налево, а потом уже направо.
– Ха! – коротко бросила Кэт.
Лин наклонилась и боязливо помахала девушке.
– Огромное вам спасибо! – выговорила Джемма, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
– Извините, – повторила девушка. – Налево, налево и направо.
– Да-да, – признательно произнесла Лин. – Мы поняли.
Девушка улыбнулась и пошла к своему подъезду.
– Хорошенькая. – Кэт не выпускала руля из рук. – Очень, мать ее, хорошенькая!
– Это не важно, – возразила Лин.
– А мне вот она не показалась хорошенькой, – сказала Джемма. – Какая-то скучноватая. Без изюминки.
– Может, поедем отсюда?
В тот вечер, когда Чарли жевал свой бесплатный чесночный хлеб, три сестры смотрели видео дома у Лин. Майкл приготовил им пасту. Кэт немного развеселилась, прочитав жуткую статью о Лин в журнале «Она». Мэдди упрямо болталась рядом, пока ей не пришло время укладываться и Лин не предложила всем троим научить ее играть в и́глу.
Эту игру придумала Кэт, когда они были еще совсем маленькими. Надо было спрятаться под белой простыней и представить себе, что они эскимосы и живут в и́глу. Поскольку эскимосы живут на Севере, где очень холодно, нужно было тесно прижаться друг к другу и трястись как можно сильнее, а еще лучше – стучать зубами. Иногда Кэт храбро вылезала на снег, чтобы на обед поймать рыбу или убить полярного медведя. Джемме и Лин на охоту выходить не разрешалось, потому что игру придумала Кэт, она и устанавливала правила: их обязанностью было сидеть в и́глу и поддерживать там огонь.
Они обожали играть в и́глу, особенно когда родители начинали ссориться. Как только раздавались вопли, Кэт командовала: «В и́глу, быстро!»
Мэдди не особо понимала смысл игры, но для Лин и Джеммы это был лишний повод обнять Кэт.
Джемма положила голову на бортик ванной, и вдруг ей стало очень неудобно: слишком жарко, слишком душно – аж голова разболелась. «С этими ванными, как с моими романами, – подумала она, – сначала „ах“ и „ох“, а потом ни с того ни с сего – скорее бы уж все закончилось!»