- Зачем? - спрашивает она.
- Потому что вы - моя семья, - крепче сжимаю плечи дочери. - Я был несчастен без вас.
Все-таки это довольно просто - разговаривать с ребенком. Их куда легче убедить в том, что говоришь правду, особенно, когда тебе нет резона лгать. Но... ты ведь страшный тиран.
- Да, - едва-едва улыбаюсь.
Если бы не Эмбер и другие ее мужья, мне было бы трудно это признать, и тогда я потерял бы то единственное, что еще имеет для меня цену - дочь и жену.
Брин прищуривает глаза и пытается стряхнуть мою руку с плеча.
- Это ужасно, - хмурит брови она, а языки пламени, еще недавно плясавшие на ее одежде, окончательно затухают.
- Да, - признаюсь я.
Если бы я раньше знал, как это приятно, говорить правду!
Чуть-чуть приседаю в коленях для того, чтобы иметь возможность заглянуть дочери в глаза.
- Но ты поможешь мне все исправить. Уже помогла.
- Как? - глаза Брин расширяются не то от страха, не то от удивления.
- Ты - то, что я искал.
- Я не буду убивать для тебя, - лицо девочки становится капризным, и я с трудом подавляю смешок.
- Брин, мне этого не надо. Я просто хочу, чтобы ты была рядом и была счастлива.
- Что?
- Это и есть то, что делают родители, - я снова аккуратно кладу ладонь на предплечье дочери.
- Но если ты будешь убивать...
- Уже не буду. Я понял, как ошибался, Брин, в тот самый момент, когда нашел
снова твою мать.
- Так мама жива? - наконец выдыхает девочка.
- Сколько еще человек должны сказать тебе об этом? - я понимаю, что у меня выходит грубовато, но, честное слово, я не умею и никогда не умел общаться с детьми. Похоже, что мне еще многому предстоит научиться заново.
В этот миг в подземелье снова появляется Лайя. Я вижу, что ларди Э’Линн спускается вниз с осторожностью, так, словно боится того, что под ней обрушатся ступеньки. Еще бы, несколько мгновений назад здесь бушевало пламя! Все, кто успел, выбежали, а тот, кому не повезло...
Тут я замечаю Вэйна, лежащего у стены, и быстро разворачиваю дочь спиной к погибшему отравителю. Нужно отдать ему должное, парень, похоже, действительно попытался защитить мою дочь, когда она вспыхнула. И не пожалел для этого собственной жизни. Он любил Эмбер, и в этом месте я могу понять его. Чего не сделаешь ради того, чтобы быть рядом с любимой по-настоящему? Некоторые идут даже на кражу ребенка. Я заслоняю Брин собственной спиной.
- Я предупреждал тебя, это сила ами, - говорю Лайе. - Просто отпусти нас, и мы отправимся обратно к моему народу. Я больше не хочу ни с кем воевать.
В этот момент я ощущаю, как моей ладони касается маленькая рука. Это Брин. Она мне поверила! И это чувство оглушает меня, растекается по всему телу, заполняя в нем то, что казалось мне пустотой. Кажется, я наконец-то нашел тот путь, которым действительно хочу следовать.
Лайя высоко приподнимает брови.
- Послушай, ларди, - обращаюсь я к ней. - Я теперь отец. У меня есть, что защищать, таким как я, не нужны разрушения.
Лайя обхватывает себя руками и бормочет:
- Мне нужно подумать, Ирвин Торн.
- Тебе придется нас выпустить, - настаиваю. - Иначе за тобой придет армия Эмбер. Пожалуйста, давай избежим кровопролития.
- И это говорит мне тот, кто уничтожил мою мать?! - брови Лайи сходятся на переносице.
- Мы можем оставить это в прошлом. Я же сказал, ты получишь свой дом и право жить в нем до старости!
Лайя неожиданно выхватывает клинок из-за пазухи и бросается нам навстречу. Мое тело реагирует быстрее, чем я мог этого ожидать. Выхватываю оружие у Брин и не встречаю при этом сопротивления.
Все заканчивается предсказуемо.
Меня годами тренировали сражаться и побеждать. Клинок оказывается в груди у Лайи.
- Не смотри! - только и успеваю крикнуть дочери.
Слышу, как Брин позади шумит. Надеюсь, что она отвернулась.
Честное слово, я не хотел снова становится убийцей, и мне страшно подумать, как именно я выгляжу сейчас в глазах моей дочери.
Тело Лайи обмякает и падает к моим ногам. Я спешу закутать ее в плащ, так, чтобы ничего не было понятно. И затем поворачиваюсь обратно.
Хуже всего, наверное, видеть осуждение в глазах существа, которое искренне любишь, раньше я этого не понимал. Брин смотрит в пол и облизывает губы.
- Я не хотел, - вырывается у меня. - Я тебе не соврал.
Наконец Брин поднимает голову, подходит вплотную и протягивает собственную руку.
- Ты... не боишься меня? - решаю уточнить.
Брин явно пытается не смотреть на все то, что только что здесь случилось. Она вздергивает маленькую головку и смотрит в потолок, а я замечаю две мокрые дорожки, скользящие по ее щекам.
- Ты дважды предложил ей мир, - дрожит тоненький детский голосок. - И она отказалась. Лайя сама говорила, что никому и ничего нельзя предлагать три раза.