Два года назад, когда Слоун решила переехать в Ньюпорт – точнее, когда она решила не быть такой, как ее мать, – она прокатилась на соседний Блок-Айленд. Она припарковала машину внутри парома и поднялась на верхнюю палубу. Стояла и смотрела на темную, синюю воду. Холодный соленый воздух трепал ее волосы. Слоун думала, какой женщиной хочет быть. Всю жизнь она думала об этом. Одри Хепберн в «Завтраке у Тиффани», Ким Новак в «Головокружении». Эти женщины были всегда окутаны сигаретным дымом и интригой. Но самым вдохновляющим было то, что они не собирались приносить извинений за свои действия. Даже Холли Голайтли, которую жизнь швыряла как в шторм по волнам, по утрам всегда договаривалась с собой в своей маленькой ванной – и решала выйти на ринг одна против всего мира.
В тот день, на пароме, Слоун решила, что хочет быть безукоризненной. Ничто не сможет сбить ее с пути. Она будет держать себя в руках. Будут моменты испытаний, но каждый из них станет для нее уроком. И вот он – один из таких моментов. В ее доме сидит чувственная молодая девушка с бокалом вина в руке.
И все же Слоун недостаточно хорошо знала своего мужа. Они были женаты лишь несколько лет, и половину этого времени они посвящали его дочери, а остальное время – своему ресторану, который нужно было строить, создавать, сочинять меню, нанимать и увольнять персонал. Это была сплошная гонка. Слоун не была уверена, что мужу нужна только она, одна она во всем мире. А вообще, можно ли быть уверенной, что ты знаешь мысли и чувства другого человека?
Но одно она знала точно: Ричард прежде ничего подобного не делал. Сначала он был не уверен, даже встревожен, потом кто-то сказал что-то глупое и обезоруживающее, оборона пала – и одно повело к другому.
Все происходило медленно. Женщины начали целоваться, а потом они обе расстегнули ремень Ричарда и сняли с него брюки. Стали по очереди сосать, вежливо улыбаясь. И все сразу стало легко, глаза заблестели от абсурдности и возбуждения. Одно вело к другому, и неожиданно муж Слоун оказался позади этой другой женщины. Он трахал ее, и что-то внутри Слоун остановилось. Не сердце, но что-то, что управляло ее телом. Она чувствовала, что ее душа таяла и уходила куда-то далеко. Физическое ее тело ослабело, и она рухнула на постель.
Ричард сразу это заметил. Он немедленно извлек себя из другой, приблизился к жене, спросил:
– Что случилось?
– Мне тяжело это видеть, – ответила Слоун. Она смотрела за него, на свечу на ночном столике. В воздухе пахло инжиром. – Похоже, я еще не готова.
Она подумала, что глупо использовать слово «готова». Когда можно быть готовой к чему-либо? Или жизнь – это цепочка событий, к которым нужно готовиться, и только идеальная подготовка позволяет тебе нормально существовать в настоящем?
Слоун уже не понимала, что делала в тот момент девушка. Ей было все равно. В тесной комнате были она и ее муж. Ей нравилось, что Карин молода, намного моложе Слоун, но было ясно, что она делала это не впервые – это нечто очень взрослое. Девушка ждала в постели. Она явно знала, как все будет происходить. И чем все закончится.
Слоун была смущена. Да, она фантазировала о том, как ее муж будет трахать другую женщину на ее глазах, но никогда не говорила об этом вслух. И все же она часто думала об этом, даже в самые неподходящие бытовые моменты. Неожиданно все показалось ужасной ошибкой. Вскоре она снова будет представлять, как Ричард трахает другую девушку, и это будет ее заводить, но сейчас она чувствовала, как жизнь утекает из нее. Ее муж утешал ее – что за бред! – с восставшим пенисом, который только что побывал в другой женщине, работнице их ресторана.
Одно вело к другому, и они как-то это пережили. Слоун решила, что она выдержит. Ведь это уже случилось. Ее муж был внутри другой, у нее на глазах. Она видела, как содрогается его спина. Путь назад отрезан. Даже в самых сложных и запутанных фантазиях Слоун не могла себе представить ту машину времени, которая помогла бы им вернуться в прошлое, где ничего этого не было.
Мэгги
Впервый же год учебы в старших классах Мэгги стала тетей. У нее появилась племянница Эмили. Мэгги страшно гордилась этим красивым и излучающим счастье ребенком. Но близость с малышкой порой ее пугала. Стоило ей отлучиться на пару минут, как ребенок начинал кричать. И в футбольной команде у Мэгги что-то не складывалось. Старый тренер ушел, его заменили два новых: мужчина и женщина. Новые тренеры, понаблюдав за ней, отправили ее в запас. Ее вызвали в учительскую. Она пришла. Тренеры стояли плечом к плечу. Ей сказали: «Послушай, мы решили отправить тебя в запас. У тебя прекрасное видение, но ты не умеешь отправлять мяч туда, куда нужно». Мэгги не понимала, справедливо ли это. А тем временем в команду приняли других игроков, в том числе и тех, кто только пришел в школу. Мэгги была расстроена и унижена.