Посол США в СССР Джозеф Дэвис [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1629. Л. 57]
Рыков погиб от пули недавних соратников по партии, в которую верил с юности. Но если бы его назвали страдальцем или великомучеником — Алексей Иванович только скептически усмехнулся бы. Рыков и в последние часы не сомневался: 1917 год и Гражданская война — это и его победы. И они перевешивают весь этот банальный и жестокий термидор, истребление себе подобных, без которого не обходилась ни одна большая революция. Жестоко? Но к иному он и не готовился, превратившись из отчаянного молодого авантюриста в опытного мизантропа.
Анкета члена Общества старых большевиков Нины Рыковой. 20 февраля 1932 года [РГАСПИ. Ф. 124. Оп. 1. Д. 1679. Л. 4] И фотопортрет Нины Семёновны (1920-е годы) [РГАСПИ. Ф. 124. Оп. 1. Д. 1679. Л. 2]
Расстреляли его поспешно, через два дня после приговора, 15 марта 1938 года, на полигоне в Коммунарке. На исход суда тут же откликнулась пресса. В главных газетах страны появились гневные отклики рабочих, военных, представителей интеллигенции. А потом канонические представления о Рыкове и Бухарине формировались на эффектных тезисах «Краткого курса истории ВКП(б)»: «Эти белогвардейские козявки забыли, что хозяином Советской страны является Советский народ, а господа рыковы, бухарины, зиновьевы, каменевы являются всего лишь — временно состоящими на службе у государства, которое в любую минуту может выкинуть их из своих канцелярий, как ненужный хлам. Эти ничтожные лакеи фашистов забыли, что стоит Советскому народу шевельнуть пальцем, чтобы от них не осталось и следа.
Письмо Натальи Рыковой Н. С. Хрущеву с просьбой освободить ее от ссылки и предоставить работу. 1 февраля 1954 года [РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 439. Л. 88–89]
Советский суд приговорил бухаринско-троцкистских извергов к расстрелу. НКВД привел приговор в исполнение. Советский народ одобрил разгром бухаринско-троцкистской банды и перешел к очередным делам»[205].
Как отнеслись к столь странным, запутанным признаниям иностранные аналитики? Приведу один — самый характерный — пример. Посол США в СССР Джозеф Дэвис после процесса так рапортовал своему госсекретарю Корделлу Халлу: «Несмотря на предубеждение, вытекающее из признательных показаний, и предубеждение против судебной системы, которая практически оставляет обвиняемых без защиты, несмотря на признания подсудимых, выполненные полубессознательно, и небесспорные показания свидетелей, у меня все же сложилось впечатление, что обвиняемые действительно виновны. Вина их была в ходе процесса доказана, и они заслуживают наказания по советским законам»[206]. И это — представитель наиболее мощной западной державы!
Это не означает, что «весь советский народ в едином порыве» радостно принял столь кардинальную «смену вех». Так не бывает. Нашлось место и скепсису, и равнодушию. К тому же о стахановцах, о полярниках, о летчиках и кинокомедиях в народе в то время говорили охотнее. Дух эпохи, ее лицо — это не только репрессии и уточнение партийного курса. Но политическая повестка дня определенно стала жестче. Началось предвоенное трехлетие, когда беспрекословно действовал закон «кто не с нами — тот против нас».
В столь раскаленной атмосфере никого не удивляло, что под удар попала вся семья «правого уклониста» — с ними власть поступила без снисхождения и жалости. Вскоре — 22 августа — после года, проведенного в тюремной камере, расстреляли и Нину Семеновну, вдову бывшего предсовнаркома.
Еще в 1937-м ссылке оказалась и любимая сестра Рыкова, в значительной степени приведшая его «в революцию», — Фаина. В том же году расстреляли ее мужа — Владимира Николаевского, которого считали связным Рыкова в наведении мостов с меньшевиками.
Через лагеря и ссылки прошла и единственная дочь Рыковых — Наталья. В 1956 году ее реабилитировали — и Наталья Алексеевна дожила до преклонных лет в скромной московской квартирке. Некоторые ее воспоминания вы встретили в этой книге. Детей у Натальи Алексеевны не было, как нет и прямых наследников председателя Совнаркома. Осталась только память — но это совсем немало.
Эпилог
Уроки Рыкова
Конец. Выстрел и сырая земля. Он был готов и к этому. А еще вернее — к тому, что в учебниках о нем будут писать как о человеке, который хотел продать страну империалистам и сам в этом признался.
205
История Всесоюзной коммунистической партии (большевиков): Краткий курс. М., 1938, с. 332.