На душе было нехорошо, как будто я совершил подлость, предательство, да еще и за спиной у беззащитной девчонки. Я промучился совестью еще какое-то время, а потом решил, что при случае обязательно возобновлю этот разговор и расставлю все точки над i.
Я еще не отдавал себе отчета в том, что она зацепила меня, и думал, что это во мне вопиет мое природное обостренное чувство справедливости. Закрыв глаза, я увидел Нику. Она была совершенна, и мне было наплевать, что она не читает книг.
«Мне было наплевать, что она не читает книг»... То есть, тогда я считал себя образованным человеком и поднимал ее до себя. Ну, читал я джентельментский набор совкового интеллигента. Может быть, даже немного сверх того. Все равно, как ни крути, культурной базы у нас не было. Мимо нас прошла Библия, мы толком не знали мифов древней Греции, Юпитер и Зевс были, как говорится, двумя большими разницами, что-то вроде Понтия и Пилата. Нет, безусловно, такие имена как Каин, Авель, Ной, были на слуху. Каин вероломно убил брата Авеля, но за что, почему – это уже было из области религиозных тонкостей. Главное – братоубийство. Ной построил ковчег и в нем спасся от потопа вместе с тварями, каждой из которых было по паре. Вот где-то на таком уровне. Неважно, что вся мировая культура построена на библейских и мифологических сюжетах, и нам остается недоуменно таращиться на «Явление Христа народу» или на «Сусанну и старцев». Какая такая Сусанна, что за старцы?
А философы? Кант – был такой. Фрейд – тоже был такой, завернутый на сексе. Ницше – что-то из области фашизма... Геродот? Ксенофонт?? Фукидид??? Обладай я незрелой, пубертатной психикой, непременно нашел бы виноватых в своей дремучести: государство, система образования, родители. Но у меня хватает зрелости, ума и мужества признать: все это я профукал сам по лености духа.
А с чего, собственно, та же Светка решила, что Ника ничего не читает, и каковы были достижения Светки в этой области? Очень легко обгадить ближнего и, тем более, дальнего за его спиной, и навесить ярлык.
В следующий раз мы встретились в конце июля. Серёга собрал нас отметить Наташино поступление в институт. Как жизнь самого Сереги, так и жизнь его сестры была расписана их вечно болтающимися где-то за границей родителями, дипломатическими работниками, давно и четко. Так что ин-яз Мориса Тореза никого не удивил. Удивила Ника, как-то легко и незатейливо поступив в медицинский. Я-то хорошо помнил, как она тряслась перед выпускными экзаменами, уповая на милосердные трояки.
По пути в гости я на всякий случай купил два букета цветов: если будет Ника, подарю второй ей, если ее не будет – Светке.
- Но откуда вы знали, что я приду? – спросила она. - Я ведь не собиралась. Меня Наташка прямо-таки силком затащила.
- Ника, почему «Вы»? Ты теперь студентка, вышла из юного возраста... Можно сказать, перестарок. Давай, начинай нам «тыкать» на равных. Ну? Ну?
Она не смутилась.
- Так откуда ты знал, что я приду?
- Видишь ли, моя бабушка – цыганка. Я как раз вчера навещал её и попросил погадать. Вот она мне и сказала, что ты придёшь...
- Так-таки именно я?
- Так и сказала: придёт одна старуха по имени Ника. Она тоже поступила и захочет получить букет.
Все засмеялись. Ника тоже.
Я держал ситуацию под контролем и в нужный момент занял место за столом рядом с ней. Когда мы уже поели и хорошо выпили, мужики взялись за сигареты, Наташка с Никой, переглянувшись, достали свои и, как ни в чём не бывало, закурили. Серёга возник и попытался отобрать у Наташки сигарету, но она сказала:
- Ша, братишка. Я студентка или где? Расслабься. Я всё равно буду в институте курить, так что зря стараешься.