В голосе толстяка отчетливо прозвучали насмешка и самодовольство, он откровенно гордился тем, что смог ловко обмануть недалеких молоденьких девчонок, ничего не знающих ни о магии, ни о правах киборгов, ни о законах этого сектора Вселенной.
— Универсальный переводчик встроен вам за левое ухо, так что вы будете понимать простейшие приказы, сказанные на любом языке — это сильно упростит процесс вашей дрессировки и сократит его. Полагаю, вас это сокращение сроков должно порадовать — ведь так вы быстрее встретитесь со своими возлюбленными, а они — с вами. И тогда сбудутся ваши мечты о сытой и привольной жизни, в которой вас будут любить безусловно, заботиться о вас нежно и решать за вас все ваши проблемы.
Голос мага стал откровенно пренебрежительным и насмешливым на последней фразе, затем смолк, и шаги толстяка удалились от клетки Тани. Вокруг опять завыли собаки. Глубокое горе звучало в этом вое, переходившем то в подобие плача, то в жалобные стоны. Таня стояла, покачиваясь, на четвереньках и собирала в единую цепочку все откровения толстяка. В прежнем теле девушки были ему не нужны и прежние тела на Земле умерли? Отбыли, согласно договору, «в мир иной»? А теперь, получается, у девушек новые тела? И у нее за компанию? Хм-мм, она-то не против, но причем здесь дрессировка и воющие собаки, к которым обращался толстяк?
Таня впервые не только прислушалась к своему телу, а начала внимательно осматривать его. Первыми она увидела кисти рук: они были покрыты золотисто-рыжей шерстью и выглядели точь-в-точь как собачьи. Только сейчас Таня осознала, что стоит не на четвереньках, а в полный собачий рост, опираясь на все четыре лапы. То-то ей казались странными и незнакомыми все её движения! Они в самом деле были незнакомыми, а не просто позабытыми! Таня шагнула, запуталась в лапах и села на хвост. Завертелась, осматривая себя со всех сторон.
Да, сомнений не осталось — ее новая прекрасная жизнь пройдет в теле большой, рыжей длинношерстной собаки. Чуда излечения не случилось, ее просто переселили в другое тело. Навсегда. И тело это не было человеческим.
Глава 4, о фанатиках и злодействах
Прислушиваясь к скулению собак и отчетливо осознавая теперь, что это вовсе не собаки, Таня ёжилась от обреченного чувства безнадежности, звучавшего в этом вое, и искренне сострадала девчонкам. Бедняжки впрямь заплатили за свою детскую шалость и стремление пойти наперекор родительским поучениям слишком высокую цену. Предположение, что это небывалое приключение ей просто снится, Таня давно отмела как несостоятельное: не может так отчетливо сниться каждая травинка, сосущее чувство голода, мутящая разум жажда, а главное — такая ненормальная, огромная чувствительность к запахам. Во сне не может ощущаться малейшее движение и редкие, но жалящие укусы иномирных блох, не может так заметно чесаться тело от этих укусов, а задняя лапа не может инстинктивно тянуться к месту очередного укуса и начинать яростно теребить шерсть на нем, пытаясь добраться до кожи.
Да, с мускулами и мышцами у этого тела все было в полном порядке, проблемы наблюдались лишь с координацией: человеческий мозг Тани пасовал перед задачей управления четырьмя конечностями сразу, тем паче, что частенько на его команды откликался хвост вместо лап. Однако проблема привыкания к новому телу точно была решаемой и не казалась столь же важной, как другая: сможет ли она жить в качестве животного? Не станет ли новое тело еще более жуткой тюрьмой, чем тело прежнее? Таня давно признала факт, что в некоторых случаях жить страшнее, чем умереть, но как раз с этой точки зрения собачье тело было предпочтительней прошлого: двигающемуся зверю, на которого не распространяются нормы гуманности, принятые для людей, куда проще добиться «эвтаназии». Зверю довольно один раз напасть на хозяина и его мигом пристрелят, без чьих-либо разрешений на быструю милосердную смерть.