Она была похожа на собаку не больше, чем единорог на осла.
Не больше, чем сказочная фея на замученную доярку.
Не больше, чем клятва на крови на простое «да».
Бледно-рыжая шерсть отливала золотом и стекала с боков роскошными прядями. После стрижки эти пряди стали короче и не касались земли, но закурчавились сильнее, чем раньше. Длинный хвост был богат и роскошен, как у лисы в студёную зиму, а торчащие вверх уши были плюшевыми, треугольными, с небольшими смешными кисточками, как у рыси. Глаза у Тани были большие, темно-карие, с влажной поволокой и с загибающимися вверх длинными ресницами — ну вылитый олененок Бэмби! Никогда ранее Таня не видела у собак таких ресниц, а ощущая на своей морде нечто подобное при каждом моргании, искренне недоумевала, что бы это могло быть. Впрочем, шелковистые ресницы и выразительный взгляд хорошо гармонировали с ее собачьей мордочкой: умной, изящной, с широким лбом и вытянутым носом, как у колли. Пропорциональное телосложение и ровные мощные длинные ноги превращали Танино отражение в зеркале в эталон собачьей красоты, она невольно залюбовалась своим новым телом. Да, не человеческим, но ведь человеком можно оставаться в любом теле, разве нет? И наоборот, Набарра никак нельзя считать человеком, хоть и ходит он на двух ногах. Набарр — простая прямоходящая мразь.
Таня почувствовала на себе чужой недобрый взгляд, скосила глаза и наткнулась на цепкие глазки Клисса: светлые, словно вылинявшие на солнце. Верный помощник Набарра нехорошо усмехнулся, и Таня поежилась, отворачиваясь. Её напугал не только взгляд, но и еле ощутимое изменение запаха Клисса: он стал солоноватым, каким становился запах Набарра, когда он замахивался на Таню палкой и с наслаждением «воспитывал» её, приучая не скалить зубы и не рычать в его сторону. За прошедшее время Таня убедилась, что запах людей чуть-чуть меняется, когда они испытывают сильные эмоции: кисловатые нотки обозначали страх, горькие — злость, слащавые — злорадство, солёные — агрессию, а про другие она пока ничего не знала — других ярких эмоций негодяи не испытывали. Ничего, через день она покинет питомник!
На выставку-продажу домашних питомцев галактического масштаба их отправили порталом. Вначале довезли на парящих над землёй машинах до высоченной арки, под которой клубился мерцающий по краям черный провал в пространстве, затем подождали, пока закончится короткая очередь из желающих покинуть планету. В чёрный провал смело шагнули уже знакомые кинологи питомника и следом погнали испуганно завывающих собак — вначале простых, потом с сюрпризами внутри. Таня шла замыкающей в последней партии и видела, как Набарр, морщась и вздыхая, провел рукой над мигающим в стене арки огоньком. Пикнул датчик, подтверждая оплату портала для всей их большой группы. Таня уже видела, как таким же бесконтактным способом платили клиенты, покупавшие собак в питомнике: похоже, здесь «банковские карты» были встроены под кожу, как и универсальные переводчики.
Чернота портала мягко окутала Таню со всех сторон, словно она укрылась с головой пуховым одеялом, а потом резко сменилась ярким светом, гомоном, суетой множества существ, спешащих по своим делам. На планете, куда они перенеслись, стояло еще раннее утро, до открытия ярмарки оставалось время и все торопились с наибольшей пользой это время использовать. Питомнику Хаса Набарра было выделено около гектара земли — куда больше, чем всем другим, торговавшим самыми разнообразными зверьками, в том числе не имевшими земных аналогов. Часть собак загнали в просторные вольеры, скомпоновав их по породам и разместив в разных секциях по видам специализации собак: охотничьих отдельно от декоративных и прочих. Лучшие образцы, к которым относились и все собаки с человеческими душами, разместили на переднем плане крытого павильона в качестве дополнительной (и бесплатной) рекламы питомника.
И на ближайшие дни единственной задачей Тани стало лежание на высоком парчовом пуфике и быстрое вставание в «стойку», когда подходил важный клиент. Впрочем, за нее не торговались, надпись на пуфике наверняка означала, что Таня привезена на спецзаказ, а одной богато разодетой хвостатой дамочке, весьма заинтересовавшейся Таней, Набарр продал похожую собаку той же породы. Дамочка ушла довольная, ласково поглаживая новую питомицу, Набарр удовлетворённо погладил запястье с банковским имплантом, а Таня осталась ждать своего принца.