Спасибо, что не ногой.
— Входите, — кричу, падая в кресло за столом, но мое разрешение особо никому не требуется.
— Ну наконец-то вы соизволили меня принять! — Асадов врывается в кабинет и замирает на пороге. — Что с вами, госпожа Плохая? Вас что, избили?
— Нет, конечно, — пожимаю плечами, — с чего вы взяли? Меня просто… просто я… Меня покусали пчелы!
— Правда? — саркастически ухмыляется Асадов. — А я думал, это ваши постояльцы остались недовольны обслуживанием.
И тут же меняет тон.
— Что вы мне голову морочите? Откуда в такое время пчелы, да еще и в таком количестве?
Мда, с пчелами я и правда погорячилась.
— Ладно, — говорю доверительно и понижаю тон, — я вам признаюсь. Но это только между нами, обещаете?
Явно сбитый с толку Асадов недоверчиво наклоняет голову.
— Ну, допустим…
— Это аллергия на инъекции, — сообщаю ему с видом, будто доверяю самую заветную тайну. Видя, что он меня не понимает, терпеливо поясняю: — Уколы красоты. Эстетическая медицина. Омолаживающая терапия.
Брови Асадова взлетают вверх и так там и остаются. Он молча меня рассматривает, подходит к столу и опирается о столешницу. Точно как утром.
— Сколько вам лет, мисс Плохая?
— Мне?
— Ну не мне же. Мне с утра было тридцать три, и я об этом прекрасно помню.
— Двадцать четыре.
— Зачем? — свистящим шепотом спрашивает он, наклоняясь совсем низко. — Зачем вам в двадцать четыре года омолаживающая терапия?
— Это мое лицо, — говорю, защищаясь, — вам какое дело? Хочу омолаживаюсь, хочу — нет.
— А в самом деле, — он обходит стол, — какая мне разница? Давайте перейдем к моему вопросу. Вы уже разработали план?
— Нет.
— Почему?
— Я была занята.
— Китайцами?
— Именно.
Мы перебрасываемся словами, будто теннисными мячиками. Я вижу, что Артем заводится, но отчего, не понимаю.
— Так, что мариновали меня в коридоре целых десять минут?
Он напоминает булькающую кастрюлю с крышкой, из-под которой валит пар. Еще немного, и зашипит.
— Представьте себе, китайцы тоже женятся и выходят замуж. У нас обширная география услуг, к нам едут со всего мира. А что, господин Асадов, вас это как-то смущает?
— Ни в коем случае. Только вы врете непонятно зачем. В Китае сейчас ночь, мисс Плохая. Вы обсуждаете проекты ночью?
Черт, я не подумала. Надо было своих новобрачных в Америку заслать. В Южную. В Аргентину, к примеру, или в Перу. Но быстро нахожусь.
— Я открыта к сотрудничеству в любое время суток.
— Отлично! Значит сейчас вы продемонстрируете свою готовность мне, — сверкает он глазами, и я окончательно сдуваюсь.
— Ладно, — говорю без особого энтузиазма, — раз уж вам так хочется… можно попробовать. Только придется поболеть.
— Предлагаете насморк? — уточняет Асадов. Придирчиво осматриваю его с ног до головы и качаю головой.
— Слишком просто, это не сработает. Вам нужно что-нибудь себе сломать. К примеру, ногу. А лучше обе.
— Для кого лучше? — изумленно вскидывается Асадов.
— Для поставленной задачи, — объясняю ему. И добавляю доверительно: — Поверьте моему опыту, от брачной ночи с любимой женщиной мужчину не удержат даже сломанные ноги. А вы говорите насморк! Так что если хотите реалистичности, придется следовать трендам.
— Но я здоров, — возражает он. — Вы предлагаете мне симулировать простуду на ровном месте?
— Конечно же нет, — подхожу к окну и показываю на черные тучи, затянувшие небо. — С минуты на минуту начнется ливень. Вы выйдете под дождь, хорошенько промокнете, а дальше все зависит от вашего артистизма.
— И как я смогу это объяснить? Что мне захотелось прогуляться под дождем?
— Очень просто. Скажете, что вы кого-то спасали. Кого угодно. К примеру, котенка, — говорю и мысленно несколько раз стучу себя по макушке.
Ну кто меня тянул за язык? Артем на миг замирает, затем несколько минут молча меня разглядывает.
— Котенка? Почему котенка? — его голос звучит неожиданно резко.
— Не хотите котенка, спасайте черепаху. Или попугая, — внутренне обмираю от страха, но отвечаю с деланным безразличием.
Асадов некоторое время сверлит меня взглядом, затем потирает затылок.
— Что ж, раз у вас такая скудная фантазия, придется делать все самому. Идемте, — он берет меня за локоть и подталкивает к двери. От этого прикосновения внутренности опаляет огнем.