– То есть сначала ты гонца убил, а потом через деревню поехал? – удивился Дан.
– Убил? Гонец меня и опознал.
– Кажется, я догадываюсь, куда девались четыре короны, – хмыкнул Руд. – А твоя лошадь – тоже у них? Отлично.
– Неужели вся деревня так охотно заглотила эту лажу? – искренне удивился Дан.
– Вся деревня предпочтет покуражиться над эльфом, а не поссориться со старостой, – пожал плечами Гай. – Гонцу, может, сотка-другая перепала, и то много. Ну, дальше что?
– Дык… вот кабанчик дальше. Эльф, ты жевать сможешь, аль все зубы выбили?
– Могу. Эльфу трудно выбить зубы, человек. Не так трудно, как, скажем, вампиру, конечно…
– Не любишь вампиров? – подчеркнуто широко улыбнулся Гай. Шарик начал тереться мордой о Дана, и Дан, опасаясь, что от хорошей куртки мало что останется, торопливо почесал ему нос. Дракон закурлыкал. Дан угостил его куском свинины. Шарик был удивительно всеядным: обожал морковку и яблоки, мясо жрал любое и в любом виде, а на днях обглодал кустик, с которого еще листья не облетели.
– Не больше, чем ты не любишь эльфов.
– Скорее всего, нас будут искать, – буднично произнес Гай. – Очень уж липовая история с гонцом. Да и деньгами ты швырялся легко.
– Крестьяне? – удивился Дан. – Гай, они и тебя заметили, и Шарика.
– В любой деревне найдется стрела с серебряным наконечником. И пара охотников, хорошо владеющих луком. Так что проблема вампира решается легко. Шарик – да, с Шариком им не справиться, а нас постреляют.
– Сеть, – подал голос эльф. – Набросят сеть и успеют обобрать ваши трупы, пока он освободится.
– Оптимист, – фыркнул Дан. По спине прошелся холодок: упоминание его трупа Дану не понравилось. – И что? Есть предложения или только критиковать будешь?
– Предложение есть. – Эльф помедлил, но все-таки продолжил: – Примерно в шести часах езды отсюда есть место, где можно переждать. И найдут вряд ли… и пойдут туда тем более вряд ли. Считают заколдованным.
– Безосновательно? – уточнил ехидно Гай. Эльф неопределенно качнул головой. – И что, ты шесть часов скачки выдержишь?
Тот вскинулся:
– Я эльф!
– Со сломанными костями, – напомнил Гай. – Или эльфы регенерируют быстрее вампиров?
– Иначе нас могут убить. Хочешь, чтобы твои друзья умерли из-за незнакомого эльфа?
В общем, после некоторых препирательств и вполне бессмысленных, зато эмоциональных реплик, они собрались и погрузились на лошадей. Эльфа опять посадил за спиной Гая Руд, и как осторожно он ни действовал, эльфа перекосило от боли. Ребра и ключица – как раз для верховой езды.
Однако доехали, не остановившись, даже когда стемнело. Гая, положим, это не смущало, Шарику тоже было совершенно пофиг, но лошади шли неохотно. Наделали факелов, и путешествие стало вовсе фантастическим. Дорога была удивительно гладкой. Этакое шоссе, не только вырубленное в базальте, но и неплохо отшлифованное. Камень поблескивал в свете факелов, потом взошла приличных размеров луна. Пока одна.
Гай был недоволен, да и Руд не выражал восторгов, и Дан чувствовал себя немножко виноватым. Он позволил себе немножко посомневаться: может, и правда, следовало спокойно проехать мимо холма и сделать вид, что догоняющий запах горелого мяса никакого отношения к фигуре на кресте не имеет?
Нет. Никто не будет сожжен заживо. Ни Гай, ни этот эльф. Ни за какие преступления. Пока в моих силах вмешаться. В наших – моих и катаны. И Шарика. Убьют?
Об этом думать не хотелось. Детская привычка человека, привыкшего к мирной и спокойной жизни, – считать себя бессмертным. Нет, пожалуй, уже нет. После пиршества катаны Дан начал понимать некую разницу между жизнью и смертью. А научившись убивать, придется научиться и умирать. Тьфу, то есть быть готовым к тому, что и тебя могут убить. Что чей-то меч напьется твоей крови, что развлекающаяся герцогиня сунет тебя в петлю, что всадят из-за деревьев стрелу в спину крестьяне, жаждущие добраться до твоего кошелька.
Дом возник как-то сразу. Они спустились с холма и ткнулись в стену. Дорога в нее упиралась, а дальше, насколько Дан мог высмотреть в лунном свете, был лес. Эльф кое-как слез с коня, покривился на одну сторону и заковылял, держась рукой на стену.
Внутри дом оказался странным в архитектурном смысле. На первом этаже, так сказать, гараж: просторное помещение с денниками. Они расседлали лошадей, Руд обнаружил за дверцей чулан с залежами вкусно пахнущего сена и натаскал его лошадям. Шарик обиделся, просунул башку в чулан и с хорошим аппетитом захрустел сушеной травой.
Наверх вела каменная лестница. Там был зал – с камином, настоящими диванами и столом. Эльф бессильно опустился на один диван.
– Здесь можно спокойно отдохнуть. Это убежище. Вряд ли люди рискнут сюда проникнуть.
– А чего? – полюбопытствовал Руд. – Заговоренное? Аль заколдованное?
– Аль, – хмыкнул эльф. – Дрова должны быть внизу, рядом с чуланом, где сено. Вон там – кладовая. Взгляни, вампир, там и лекарственные травы могут быть.
Руд отправился за дровами, Гай скрылся в кладовой. Дан потоптался и решил помочь эльфу – сапоги с него стянул да лечь поспособствовал. Тот не возражал. Бедняга, больно же ему – жуть. И никакого тебе анальгина… впрочем, может, Гай чего найдет.
Руд развел огонь, приволок воду – на первом этаже был и колодец с воротом и ведром на цепи, Гай принес какие-то банки, и довольно скоро запахло супом. И лекарством: Гай снова заварил травы. Дан по его просьбе (приказу?) раздел эльфа и удивился: выглядел он уже получше. Даже отеки на лице прошли и синяки слегка потускнели. Гай опять промыл его многочисленные раны, перевязал руку (и рука ему не понравилась) и заставил выпить целую кружку целебного отвара.
Дан примостился на диване, который ближе всех был придвинут к камину. Шесть часов они ехали или пять, или семь, все равно он промерз до кишок и невероятно устал, сильно ныли ноги. Он с тоской вспомнил метро и автобусы, которые и везли быстрее, и в раскоряку сидеть там не приходилось… Руд водрузил на стол котелок и за шиворот подтащил Дана. «Лучше б поспать», – думал Дан аж до третьей ложки. Потом организм сообразил, что ему всего-то тридцать, а не девяносто, и затребовал супу. Шарик просунул в дверь морду, осмотрел помещение, свистнул Дану и отправился обратно к лошадям и сену – сторожить.
Проснулся Дан только потому, что приспичило отлить. Неутомимый Гай уже развел огонь, погасший за ночь. В доме, конечно, было не жарко, но гораздо теплее, чем снаружи. А снаружи лежал снег, легкий, пушистый и в очень большом количестве. Морозец был градусов в десять: хорошо покататься на лыжах часок, но вот путешествовать… Он торопливо вернулся и сел к огню.
– Вряд ли нас теперь кто найдет, – заметил Гай. – Любые следы занесло. Чаю хочешь?
Дан чаю хотел. Замерз он изнутри, вряд ли уж от мороза. Скорее, очередной приступ грусти по прежнему миру, столь удобному для быта. Домой, к тетидашиным кашам и бабулиным пирогам…
Глухо застонал, шевельнувшись, эльф, но не проснулся. Дан тихо спросил:
– Считаешь, я нас всех подставил?
– С чего бы? А, из-за этого… Выкинь из головы. Они нас уже не найдут.
– Если мне не стоило встревать, зачем ты вмешался? Да еще на моей стороне?
Гай налил чай и себе. Терракотовые глаза отражали огонь, как собачьи, – они амальгамно светились.
– На чьей же стороне я могу быть, если ты мой друг, Дан? Встревать… Знаешь, я подумал: ведь ты не мог не встрять. Я – мог. Да-да. Я бы спокойно проехал мимо, несмотря на то что меня самого хотели сжечь… то есть пожечь.
– Я помню: у вас другая мораль.
Гай усмехнулся:
– Думаешь, Руд задержался бы? Разве что посмотреть. Нет, Дан, у нашего мира другая мораль. Впрочем, и у вас не всякий бы вмешался.
– Я на Шарика понадеялся.
– И правильно. Шарик – наше спасение. Ты посмотрел, как он там?
– Спит и даже не мерзнет.
– Он дракон, – пожал плечами Гай, – разве это для него холод?
– Почему ты решил, что Руд не фермер?
– Потому что говорят либо «что», либо «чо», либо «чаво», но не все вместе. А руки? Руки – фермерские?