«Так юноша, когда краснеет и понимает, что краснеет, краснеет еще сильнее, – подумалось вдруг. – Кажется, из Достоевского… Или Толстого…»
«Кому подумалось?!» – встрепенулся дядя Паша. Понятно, не ему: это было бы слишком. Значит, фразу произнес человек в дубленке.
– Бредятина! – в третий раз выдохнул дядя Паша.
– Разумеется, бредятина, – готовно подхватил человек в дубленке, зачем-то дождавшись, чтобы слово было произнесено трижды. – Эдгар Кейси, «спящий пророк», – я ведь о нем слышал. Он впадал в транс и отвечал на вопросы – и, знаешь, удачно так: к примеру, надо было спасти жизнь человека – к нему. Так, мол, и так. Он им и выдал, что есть в такой-то аптеке такая-то скляночка. Спасли. Опосля этого можно ведь любые сказочки рассказывать – поверят! А тем, кто не поверит, скажут: цыц, он про скляночку напророчил, он человека спас… Только ведь пророчествовал он в трансе и чужим голосом – милое дело. Ну нормальному христианину объяснять не надо: любил парень поспать и давал тело напрокат кому требовалось, а когда просыпался – пожинал лавры. Зато сколько на нем, наверное, диссертаций защитили – у-у!.. – Человек в дубленке взвыл с каким-то завистливым сожалением, словно все диссертанты попользовались его идеей или изобретением, а он остался ни с чем. – Ладно, фиг с ними, с диссертантами: они сейчас, наверное, в одном котле с Эдгаром Кейси варятся, а лавровые венки пошли на приправу. (Ну, не поэт ли я?) Жаль только, что бес, который сказочки придумывал, безвестен. Записали ведь за ним всё, книжки издали, а на обложке – Кейси. Будь я тем бесом, мне обидно было бы.
Дядя Паша как-то особенно проницательно посмотрел на него, и тот, слегка запнувшись, продолжил более спокойным тоном:
– И ведь в каждой сказочке начинка – иначе никак. К примеру, сказочка про Атлантиду. Во-первых, сроки. Возникла, дескать, эта цивилизация 150 тысяч лет назад. А по Библии, от сотворения мира каких-то семь с половиной тысяч лет прошло. Мораль: Библия врет.
– Женщина о сроках не говорила, – заинтересованно сказал дядя Паша.
– Гм… Значит, забыла. Не суть важно, сроки там такие. Далее, идея вторая: общение с ангелами, «невидимыми братьями и сестрами». Разумеется, светлым Ангелам те милые женщины на фиг не сдались. Сколько раз Ангелы в Библии являлись людям – по пальцам перечесть можно. А наши ведьмочки спокойненько «работают» с ангелами – с падшими ангелами, конечно же. Идея ясна: общайтесь с бесами, они плохому не научат. Слушай, кстати, что ведьмочка сейчас глаголить будет – ухихикаться можно.
Между тем рассказчица, инвентаризованная как «женщина № 2», уже успела:
а) похвалить мудрых локки, осознавших с помощью ангелов законы Вселенной;
б) отругать гадких варваров, которые совсем ничего не смыслили в законах Вселенной и потому принесли в Атлантиду свои глупые идеи;
в) посетовать на то, что глупые варварские идеи привели к расколу в обществе атлантийцев, к убийствам, войнам и так далее;
г) поведать о трех катастрофах, заставивших Атлантиду погрузиться в морские глубины (взрыв химического оружия, взрыв энергетических станций, атомный взрыв).
– …И вот после второй катастрофы, – продолжала она, – локки поняли, что Атлантиду не спасти. Тогда они вместе с частью населения эмигрировали в Египет, Палестину и Центральную Америку. В Египте они понастроили пирамид и научили египтян многим полезным вещам. Олег сказал, что в какой-то из пирамид хранятся записи атлантийцев. А в Палестину отправились самые дельные локки. Там они образовали сообщество, которое тогда считалось сектой. Они назывались ессеями. Именно из их среды должен был выйти Иисус, Божий посланник.
– Что?! – вскричал дядя Паша и забормотал: – Если бы я был жив, ересь была бы ересью… А здесь это всё равно, здесь так и надо…
– Интересно? – осведомился человек в дубленке. – То ли еще будет…
– Отстань! – отмахнулся дядя Паша.
А рассказчица всё это время держала эффектную паузу и поплатилась: женщина за номером один обрадовалась возможности прервать поднадоевшее повествование и неожиданно полюбопытствовала:
– А чакра, которая на два цуня ниже пупка, – она как называется? Никто не помнит?
– Сакральная, кажется, или сексуальная – два названия, – ответила вторая.