Встали они рано — около семи — и в девять уже были в пути.
— Чтобы к одиннадцати прибыть в воинскую часть, — резюмировал полковник.
Макс рулил, а шеф расположил сиденье поудобней, развалился в нем и сонно поглядывал по сторонам.
— Может, тебя сменить? — спросил он капитана, но тот отказался, так как был прекрасным водителем и любил управлять машиной.
По дороге не разговаривали, а только слушали модную радиостанцию да думали — каждый о своем.
Через полтора часа гонки по трассе они доехали до указателя «Шмаковка» и повернули на узкую асфальтированной дорогу, теряющуюся в глубине леса. Десять километров плелись по ней, пока из-за стены деревьев не показались большие, покрашенные зеленой краской ворота контрольно-пропускного пункта засекреченной воинской части.
Место ее расположения Петрович узнал у побывавшего там Гращенко. Сами бы они ее ни за что не нашли. Ее спрятали от людских глаз в глухих лесах недалеко от города Раменское и хорошо охраняли. Точное количество секретных военных объектов, разбросанных по просторам нашей Родины, наверное, не знает никто.
Оперативники остановили машину.
— Ни фига себе сооружение, — свистнул Максим, смерив взглядом трехметровый бетонный забор.
На вышке, напоминавшей башню крепости, прохаживался часовой; и он первым заметил гостей.
Петрович вышел из машины, подошел к небольшому зданию и позвонил в звонок на косяке металлической двери. Через несколько секунд услышал щелчок переговорного устройства и чей-то бодрый голос:
— Лейтенант Васьков. Представьтесь и доложите о цели вашего приезда.
— Я инспектор Московского уголовного розыска полковник Семенов. Хочу поговорить с командиром части по поводу гибели офицеров Фокина, Назарова и Панкратова.
— А, — протянул голос. — Так следователи у нас были.
— И еще будут — работа продолжается. — Петрович начал злиться. Дубовый солдафон стал его раздражать, и, если бы дверь не отворилась, он, наверное, ему нагрубил бы. Но лейтенант позволил полковнику и капитану войти.
Оперативникам пришлось предъявить удостоверения и посидеть пятнадцать минут в холле. Их документы проверяли на подлинность, а когда проверили, то извинились за задержку и разрешили пройти на территорию базы.
Семенов и Говоров вышли из КПП и обнаружили, что их встречает молоденький лейтенант.
— Петров, — представился он и предложил сесть в военный «газик». — Командир за вами послал, приказал привезти.
Муровцы уселись на жесткие дерматиновые сиденья машины и поехали по живописному сосновому бору. Слева и справа от широкой асфальтовой дороги росла ровно подстриженная травка и стояли небольшие коттеджи. Никаких ангаров, цехов или хранилищ они не увидели.
— Пионерский лагерь какой-то, а не воинская часть, — усмехнулся Семенов.
— Это для конспирации. Офицерские казармы квартирного типа находятся дальше, в лесу, а здесь административные здания, — пояснил лейтенант.
— А где ангары с ракетами? — не удержался и спросил полковник.
Лейтенант испуганно посмотрел на штатских, помялся и ответил:
— Это военная тайна.
— Да какая это тайна? Это для нас тайна, а для американцев — нет. Они-то все знают.
Офицер замялся еще больше, а потом тихо поведал:
— Они под землей, в лесах.
Проехав по базе не меньше пяти километров, «газик» подкатил к одноэтажному зданию из красного кирпича и остановился. Оперативники вслед за лейтенантом вышли и направились к черной металлической двери. Вошли внутрь и двинулись по коридору. Вошли в кабинет с табличкой на стене: «Командир части».
Полковник Владлен Владимирович Протасов был полноватым, невысокого роста лысым служакой с красным лицом, усталыми безучастными глазами и пухлыми, чуть трясущимися руками. Форма была ему мала и немного стесняла движения. Он восседал у небольшого стола со множеством телефонов и огромным допотопным селектором. При виде муровцев встал и вытянулся по стойке «смирно».
— Здравия желаю, — пробасил он и протянул Семенову лопатовидную ладонь.
Офицеры поздоровались, представились и уселись на предложенные им стулья.
— К нам следователи с проверкой приезжали, — начал оправдываться Протасов. — Причем как по линии Минобороны, начальника штаба ракетных войск, так и из ФСБ, и от вас — из МУРа. Но они ничего не выявили, у нас все нормально…