- Если Даниил не сляжет после стряпни Мирославы, - подбодрил Кощея Зигуриус.
Где-то за моей спинной звонко застучали по полу каблучки подруг.
- Зиги, поддержка у нас ни к черту. Тебе следует над этим поработать. Ты совсем в меня не веришь? – попеняла ему я.
Друг мгновенно собрался и серьезным тоном ободряюще заявил:
- Конечно, я в тебе не сомневаюсь. - И он бы меня убедил, не услышь я брошенное небрежно: - Но я сомневаюсь в своем желудке. Наверное, мне лучше воздержаться от ужина.
- Тебе же хуже, - нисколько не обиделась я. Главное, что я в себя верила и подруги…
Савина с Аляной догнали меня возле мраморной колонны, за которой сразу начинался коридор, ведущий прямиком в столовую. Мы остановились. Хм… выглядели они слишком испуганно для веры в меня.
– Вы ведь попробуете мою стряпню?
- Божечки упаси, - вырвалось у Аляны прежде, чем она успела зажать ладонью рот.
Я нахмурилась и с такой обидой посмотрела на подругу, что она почти сразу сдалась.
- Что бы там не наготовила, я обязательно попробую, - густо покраснев, запинаясь, проговорила она.
С независимым видом Савина положила ладонь на стену и принялась разглядывать изумрудные вензеля на ней. Переплетаясь и вспыхивая серебряным отливом, причудливый узор убегал к потолку. На вензелях застыла россыпь мелких черных жемчужин.
- Мира, ты – самая лучшая подруга, о какой я могла мечтать! - торопливо повернувшись ко мне, в замешательстве проговорила Савина. Прозвучало это довольно виновато, и я не выдержала.
- Уговорили! Оставайтесь без ужина, - разрешила я, частично признавая их правоту. – Кто-нибудь знает рецепты, куда не нужно добавлять яд? Что-нибудь съестное.
С невероятным единодушием подруги облегченно перевели дыхание и наперебой начали перечислять название блюд, больше всего, по их мнению, подходящих для ужина.
- Свинина в яблоках, кролик, тушенный в сметане, румяная картошечка с луком и травами, картофельные ньоки… - под гвалт их голосов мы двинулись по коридору. – …красная фасоль в сырном соусе, курица под сливочным соусом, говяжий гуляш, зразы, рататуй, галушки, ватрушки, оладьи…
Как они только смогли запомнить столько всего?! У меня голова шла кругом, а Аляна с Савиной все продолжали сыпать незнакомыми мне названиями. Вот когда я позавидовала страусам, которые могли засунуть голову в песок. «Опа!» – и никого не видно, а заодно и не слышно.
Дабы пытка поскорее закончилась, я заспешила по коридору, и вскоре мы ворвались на кухню.
Ну все, гасите свечи, ужин отменяется.
Я прошлась вдоль длинного стола, занимающего большее пространство кухни, присмотрелась к длинному ряду шкафов, выстроившихся у стены. Мое внимание привлек странный агрегат в углу кухни, на вид похожий на тот же стол, только гораздо меньше. На его поверхности лежали большие металлические круги.
– Это еще что за чудо-юдо?
Чтобы лучше рассмотреть диковинку подошла ближе. Я уже протянула руку и собралась провести пальцами по красноватой поверхности, когда меня остановил вопль подруг:
- Стой!
Я мгновенно отдернула ладонь от железного круга, впрочем, успев понять – от него исходило тепло.
- Оно, наверное, жжется, – задумчиво поделилась я своими наблюдениями.
Девушки как-то странно посмотрели на меня и заулыбались.
- Перед тобой плита, - демонстрируя ямочки на щеках, восхитилась не понятно чему Савина.
- Вижу, что не мухомор, - пробормотала смущенно я и, глядя на развеселившихся подруг, тоже не смогла удержаться от улыбки.
Спереди на тумбе… или как там ее… плите имелись круглые каменные ручки-регуляторы. Я повернула одну из них. Ближайший ко мне диск быстро стал багряно-красным. Испугавшись, что спалю замок, повернула ручку обратно от греха подальше и диск побледнел. Я смогла подчинить себе диковинную вещицу!
- Ну что, на поиски очага? – радуясь своей изобретательности, предложила я.
Лица подруг удивленно вытянулись и они уставились на меня.
Раз возражений не последовало, я вернулась к столу и заглянула под него. Очага я там не нашла, зато обнаружила непонятные здоровые ведра с двумя круглыми ручками.
– Зачем им столько уродливых ведер? Не могли хотя бы одним приличным котелком обзавестись? – пробормотала себе под нос, оценив убогость найденного добра.