— Но я хочу вернуться!
— Хочу вернуть… Нужна… Моя Игнис…
Всё это он говорил, не прекращая ласкать меня, и последние слова я едва ли поняла верно, погруженная в омут желания. Неожиданно ласки прервались, и Вайторис вновь навис сверху и произнес:
— Покажи мне.
В этот раз реальность сменилась так стремительно, что я едва успела заметить, только вдруг оказалась в теплой, почти горячей воде. Резкий рывок, и Вайтор развернул меня к себе спиной, прижал к каменному бортику. Я закусила губу и глухо застонала, ощутив, как возбужденная мужская плоть прижалась к ягодицам. Он откинул с моей спины волосы, провел ладонями до бедер, словно заново изучая мое тело. И, вновь развернув, впился в губы.
Я обняла его за шею, так и не открыв глаз. Оттолкнулась от дна и оплела талию ногами. Огонь? Что вы знаете об огне? Вы ничего о нем не знаете, если не становились им. А я была огнем, полыхавшим в объятьях воды, показавшейся едва ли не ледяной, когда кожа горела от испепеляющих ласк, и хотелось лишь одного:
— Возьми меня…
— Игнис! — оглушающий рык Господина обрушился на меня, словно ледяная глыба. — Нет, Игнис! Не смей!
Веки дрогнули, и я уставилась в полубезумные, хмельные от вожделения синие глаза водника. Потемневшие от воды пряди прилипли ко лбу и скулам. С приоткрытых губ срывалось тяжелое частое дыхание. Он сделал шаг, вновь прижал к каменному бортику. Еще мгновение…
— Не смей!!!
— Ах, — задохнулась я, когда опустилась на возбужденную мужскую плоть…
Я дернулась и… скатилась с лавки на пол, ошалело озираясь вокруг себя. Бедро обожгло огнем боли, и я зашипела, скривилась. После уселась на скамью, продолжая морщиться. Боль не проходила, она продолжала разъедать бедро, вгрызалась в плоть, царапала клыками кость. Не выдержав, я задрала платье, чтобы взглянуть на место удара…
— Нет! — вскрикнула я, глядя на то, что творилось на моем теле.
Цветок, еще прекрасный и свежий вчера, вновь появился на поверхности кожи. Но он больше не цвел. Лепестки сохли и скручивались у меня на глазах. Стебель уродливо изогнулся, листики скользнули по ноге. Еще мгновение и цветок разлетелся хлопьями Тьмы, оставляя леденящий осадок в душе. Схватилась за цепь, дернула и вскрикнула, когда ошейник впился в кожу.
— За что?! — воскликнула я. — Что я сделала?!
И тут же в ушах зазвучал рык Вайториса, и низ живота скрутило от жара, когда воспоминания принесли миг единения с водником, которому я… отдалась?
— Бесконечный Хаос! Но это же сон! — заорала я, с силой ударив кулаками по скамейке. — Это всего лишь проклятый сон! Я была с тобой! Я думала, что я с тобой, Вайторис! Тьма! Тьма! Тьма! Несправедливо!!! Да какого…
Я вскочила, пнула скамью, перевернув ее, добежала до столика и пнула его тоже. Купальня наполнилась моей ожесточенной бранью и грохотом. Я металась, насколько позволяла цепь, рычала, взвизгивала, не зная, как еще выплеснуть ярость. Наконец, остановилась и снова заорала в потолок:
— Значит, забрать меня ты не можешь, вернуть свои дары не можешь, а проследить и отнять то, что вернулось, запросто?! За что?! Разве я не служила тебе верой и правдой? Разве у тебя есть более преданный слуга, чем я?! Разве я предала тебя? За что ты так со мной? А-а-а!!!
Мой визг стал завершающей точкой, и я упала на каменный бортик бассейна, в котором отдалась своему похитителю… Во сне, Вайторис!!! В сердцах ударив ладонью по теплой воде, я, наконец, перестала буйствовать. Подтянула колени к животу, обняла их руками и прижалась щекой. Проклятый водник, как он-то оказался в моем сне? И почему сменил Господина, только что ласкавшего меня… Стоп!
Я перевела взгляд на бассейн, после огляделась по сторонам и мотнула головой. Очень захотелось разобраться со своим сном. Задумалась, глядя на водную гладь, исходившую слабым парком. За что же все-таки меня наказал Господин? Чем была последняя часть моего сна? Еще одной фальшивой реальностью, сотканной затаенными мыслями, или…
— Хватит, — буркнула я сердито. — Какие еще затаенные мысли?
У меня была лишь одна мысль – вернуться в черный замок. Потребность воссоединиться с Вайторисом уже начинала ощущаться, и сон лишь вновь раскалил тлеющие угли. Тоска всколыхнула душу, и я, подняв лицо к потолку, тихо всхлипнула…