13-й корпус НОАК нес огромные потери, продвигаясь вперед чрезвычайно медленно, используя тактику «человеческого моря». 24 февраля китайцы вышли к Камдыонгу и, оставляя горы трупов на шоссе номер 7, вдоль которого горели десятки их танков, достигли Фолу, обошли этот городок, по инерции продвинулись еще немного вперед и затем, ко 2 марта, оказались не в состоянии наступать дальше.
Западнее Лаокая колонна китайских танков и кавалерии вышла к высокогорному району Шапа. Он, пожалуй, стал пиком китайского продвижения и последним захваченным ими населенным пунктом. Место это изумительно по своей красоте. Серпантин ввинчивается из долины ввысь на 1500 метров, достигая вершины холма, окруженного зелеными кряжами, поднимающимися постепенно к вершине Фансипан — 3143 метра над уровнем моря. Густые леса покрывают ее склоны.
Шапа широко известно во всем Индокитае как курорт, а также место, где растут самые вкусные сливы и персики и расположено одно из стариннейших пограничных укреплений. Забытый во Франции поэт Жорж Риман, прослуживший двадцать четыре года в Индокитае в колониальные времена, писал об этих горах: «Солнце появилось на одном уровне со мною; и, если гора была большой, моя тень стала бесконечной. Никогда не думал, что я так велик. Увы! Это длилось лишь минуту».
Ранним утром 2 марта вьетнамские курсанты вышли на зарядку. При первом же их движении на горном гребне появились китайские горные стрелки — их провели сюда по потаенным тропкам бывшие хуацяо. Вскоре бой шел на всех улочках Шапа. Прорыв стрелков позволил пройти по дороге и танкам.
Захват китайскими частями Шапа осуществлялся по старому плану и намечался еще на 22—25 февраля, неделей раньше. Если посмотреть на карту северных вьетнамских провинций, то видно, как дорога из Шапа по тылам обороняющихся у границы вьетнамских частей устремляется через Биньлы к городу Лайтяу, административному центру одноименной провипции. Если бы пал Лангшон, китайцы захватили бы перевал Тайхосин южнее Каобанга и надежно закрепились в Фонг-хае, Фолу и Шапа южнее Лаокая, а затем взяли бы Лайтяу, добившись победы, к которой стремились в Пекине на первом этапе наступления. Захватчики сразу получили бы в этом случае в свое распоряжение полосу территории с важными рокадными дорогами — плацдарм для дальнейшего наступления. У вьетнамцев же оказались бы обрубленными главные линии связи центра с фронтами — шоссе номер 1, 3, 2 и 7, расходящиеся веером от столицы в северном направлении.
Вот почему, забыв про усталость, артиллеристы полка «Красная река», валившиеся от утомления с ног, третий час подряд вели интенсивный огонь по Фонгхаю. Обливаясь потом, подтаскивали снаряды. Ждали подкреплений.
Сверив предстоявший маршрут с картой капитана До Сона, мы отправились в сторону городка Фолу. Садясь в машину, с удивлением отметил, что впервые за последние дни водитель Нюан оставил ее в укрытии, повернув капотом в направлении фронта. После внезапной встречи с танками под Лангшоном он никогда больше так не ставил автомобиль. УАЗ на стоянках во фронтовой полосе смотрел капотом только в тыл, готовый в любую минуту уйти от опасности. Что ж, видно, появилась крепкая уверенность в том, что теперь «только вперед!».
Прогибавшийся две недели на юг под напором атакующего врага фронт остановился 2 марта у 44-го километра, продержался там до 6 марта, выдержав последний, отчаянный натиск агрессора, а затем начал перемещаться на север, в сторону границы. Давно миновали мы и 40-й километр, где еще стояла гарь над взорванным мостом, перекинутым через ручей, а войска передовых линий нам не встречались. Даже тяжелую технику, ушедшую вперед, мы не могли догнать.
На опаленной непрерывным боем высоте, где размещался один из наблюдательных пунктов наступавших войск, майор Чан Нгу-ен, переговорив по рации с передовыми подразделениями, разрешает нам следовать дальше.
— Но не напрямик, — предупреждает он, заметив, что мы собираемся идти по корявой тропе через лесистый склон.— Держитесь шоссе. Оно в той стороне… Если попадете под обстрел, ложитесь на дорогу, а не рядом с ней. Перед нами обширные минные поля, в населенных пунктах расставлены многочисленные мины-ловушки, по кюветам вдоль дорог тоже…
На шоссе мы наконец попали в поток войск. Колоннами шли пехотинцы, ополченцы. Под шлемами у многих зеленые солдатские полотенца. Громыхала боевая техника на прицепах. Вдоль обочин валялись разбитые автомашины. Интенданты прямо с грузовиков раздавали солдатам пайки. Во всем чувствовалась устремленность вперед.
11 тысяч убитыми и ранеными, 50 танков, 7 артиллерийских батарей, сотни единиц транспортных средств потерял враг в горах и ущельях Хоангльеншона, прежде чем начал отход.