– Не думал, что скажу такое после того, как ты хотел меня убить, но пока мы на одной цепи, давай забудем о вражде.
Я выдохнул. Меня распирала гордость. Никогда не произносил таких длинных, а главное умных предложений. Как говорится, с кем поведешься.
– Не уверен, что это хорошая мысль, – подпортил мой триумф Евлампий.
– Я ничего не забываю, и никому, – Оливье сделал многозначительную паузу, – никому, никогда, ничего не прощаю! – отрезал он.
Я вздохнул.
– Да что ты с ним нянчишься! – взвился голем. – Он даже не сожалеет! Тебя уничтожить хотел! Меня, архивариуса! Сокрушается, что ничего не вышло…
– Прекрати! – перебил я.
– Действительно жаль, – опечалился Оливье.
Я криво улыбнулся. Самонадеянный гад. Хоть сейчас соврал бы. Как хочется схватить маленькую тонкую шейку и сдавливать, пока не захрустят крошечные позвонки. Только ничего не выйдет, я проверял. Очнувшись на арене, первым делом попытался удавить, но руки проскакивали сквозь одутловатое тельце.
– Жаль, что вас всех не развеяли, – пробормотал Евлампий, и отвернулся, рассматривая стену.
– Ты говорил, что хранители вне закона, что маги их победили? – вспомнил я.
– Но не уничтожили, – зло перебил голем.
– Нас не сокрушить жалким смертным! – напыщенно заметил Оливье.
– Потому что вас больше нет! – выкрикнул Евлампий.
Хранитель вкуса рассмеялся в ответ.
– Нас намного больше, чем ты можешь представить, булыжник!
– Вы самое отвратительное из существующего в тридцати мирах. Вы должны были защищать тридцать миров, но сами поддались пороку!
Оливье хихикнул и толкнул меня локтем в шею.
– Сейчас голем лопнет от возмущения! Видел когда-нибудь лопнутого голема?
Я не ответил, а Евлампий уже не мог остановиться.
– Ты должен был сделать нашу жизнь необыкновенной! Наделить каждого отменным вкусом! Помочь. Воспитать ощущение прекрасного! А ты! Продаёшь своё искусство толстосумам!
– Тем, кто платит больше, – насмешливо согласился Оливье.
– Хранитель силы должен защищать слабых! Учить равенству и взаимопомощи!
– Чушь! Мы не могли никому помочь, нас держали в заточении!
– А когда вы вырвались на свободу, устроили настоящую бойню! Повергнув тридцать миров в хаос!
– А твои маги ничего не могли сделать. Собачились с оборотнями! – усмехнулся хранитель.
– Вы отвратительны! Вам не место в тридцати мирах! – сорвался на визг голем. – Вы…
Его прервал скрежет засова. Дверь ещё не появилась, а в камеру уже влетел директор тюрьмы. Он ходил сквозь стены, приговаривая: «Для меня в моей тюрьме нет ничего невозможного».
Круглое лицо, топорща усы и бороду, озаряла довольная улыбка.
– Мастер Носовский, вы должны мне помочь!
– Мастер всевластен. Каменную соль от окаменевшего дерьма не отличит, – добавил Оливье.
– Чем могу? – спросил я, сдерживаясь, чтобы не вцепиться в тонкую шею.
Евлампий уселся на моём плече, зажав голову каменными руками, и продолжал бормотать.
– Брат моей жены – главнейший повар его величества, – с гордостью сообщил директор. – Сегодня открытый пир. Король потчует добрых подданных. Мой шурин будет признателен, если вы примете участие. Король останется доволен, если ученик великого мастера Оливье продемонстрирует своё искусство и преданность. В королевстве тяжелые времена. Два короля – слишком много даже для Благодатных земель.
– Какой король? – спросил я.
– Не о том волнуешься, – прыснул хранитель вкуса. – Думай, как его не прикончить. Ты же с королями не церемонишься, слизняк якорный!
– Как какой? – не понял управляющий. – Законный король один. Единственный наследный принц Благодатных земель Джон Третий. Константин не король. Он изменник!
Предатель или нет, я с ним незнаком, а вот другую коронованную особу встречал. Мы спасли его от вампира, а он вероломно ударил Оксану и сбежал.
– Я же под арестом! – попытался возразить я.
– Какая разница, если вас приглашает сам король.
– Но я…
– Мастер Носовский, это великая удача. Поразите короля своим искусством и ваше заключение закончится раньше, чем того желает тайная канцелярия. А вам не стоит долго у меня гостить. По секрету скажу, с вами хочет пообщаться следователь магистрата.
– Что? – удивился я.
Перемолотый бутерброд чуть не выскочил обратно. Сначала Сыч с артефактом, а теперь следователь с магистратом, не слишком ли много сюрпризов для одного утра? Этак к обеду окажется, что я незаконнорожденный троюродный племянник младшей сестры прабабки императора, по материнской линии и могу претендовать на краешек трона.