Поговорив с полицией, Клетц задумался.
- Может быть, нам все-таки подождать? - спросил Мельтцер. - Я думаю, к утру Шварцбрук появится.
- Во всяком случае, мы ничего не теряем, если попробуем, - отозвался Либель. - Господин оберштурмбаннфюрер имеет опыт в таких делах.
- Ну, в таком случае действуйте, господа, желаю успеха. - Мельтцер вышел.
Клетц оторвался от своих записей.
- Смотрите, Либель! - Лицо его разгорелось, он явно чувствовал себя в ударе. - Свидетели говорили о грузовике - значит, первые две машины не в счет.
- Это интересно, - сказал Либель.
- Анализируем дальше. - Клетц поднял палец. - Капитан едет в Берлин. Он приезжает, что-то задержало его. Что может задержать фронтового офицера в столице?
- Интрижка? - осторожно спросил Либель.
- Вы судите по себе!.. Куда мы должны сейчас ехать?
- В гараж фирмы "Братья Заукель". Так я думаю.
- К чертям собачьим! - Клетц вспылил. - Да у вас действительно нет ни грана здравого смысла и логики! Ведь, кажется, ясно, что настоящий фронтовик, попав в Берлин, прежде всего захочет комфорта. Капитану подвернулась машина из "Медведя". Едем туда! - приказал категорически Клетц. Он достал из ящика стола пистолет и принялся заряжать обойму.
- Вот хорошо, что вы мне напомнили, господин оберштурмбаннфюрер, мой фургон тоже нужно зарядить, то есть, я хотел сказать, заправить, в баке нет ни капли.
- Хорошо, только быстро!
Либель вышел. Не спеша он поднимался по ступенькам из бункера. На часах было одиннадцать. Он сел в машину и поехал к заправочной колонке.
Вернулся он только через сорок минут. У входа в бункер его ожидал Клетц. Он был раздражен.
- Почему вы так долго, Либель?!
- Пришлось разыскивать бензин, в нашей колонке нет, но мне все-таки удалось достать. Кроме того, надо было достать и масло.
Наконец Либель и Клетц выехали на темную и пустынную набережную Шпрее. Было уже без четверти двенадцать.
- Что вам говорили свидетели о внешности капитана? - спросил Клетц.
- Он, кажется, высокого роста, темные волосы, довольно молод. Затем, у него в руках черный портфель. Он не расстается с ним. Кстати, вас не смущает, господин оберштурмбаннфюрер, что Шварцбрук отправился сразу в такое людное место, как "Медведь", а как же конспирация?
- Фронтовику можно многое простить, Либель, вы забываете, что это боевой офицер. В конце концов он отправится в русский тыл. А это сложнее, чем заехать в "Медведь".
- Все-таки у меня мало надежды, - вздохнул Либель и повернул машину в темный переулок.
- Куда это вы? Нам нужно прямо, - сказал Клетц.
- Там закрыт проезд. Все эти проклятые бомбежки!
Только еще через час, после долгих блужданий по улицам, фургон Либеля остановился, наконец, у затемненного подъезда кабаре "Медведь".
Кабаре доживало свои последние ночи. Со следующей недели по приказу министра пропаганды Геббельса все кабаре и театры Берлина закрывались. Поэтому в тот вечер в "Медведе" было особенно людно.
Уже в вестибюле Либель отметил про себя, как преобразился Клетц. Куда делась его обычная медлительность? Ноздри перебитого носа бывшего сыщика расширились. Он был похож на матерую гончую, взявшую след.
- Идемте прямо в зал, - тихо бросил он Либелю. - Гараж от нас не уйдет!
Иоахима Клетца не надо было учить, как действовать в подобных обстоятельствах. В своей жизни он провел немало облав в таких заведениях. И хотя человек, которого он искал, по-видимому, не собирался бежать или сопротивляться, обстановка заставила его ощутить знакомый азарт.
Первый же вопрос, который он задал старшему кельнеру, заставил того проглотить любезную улыбку.
- Где здесь запасной выход?
- Вон там, господин оберштурмбаннфюрер, - вполголоса ответил старший кельнер, и на лице его появилась кислая мина. "Боже мой! Опять облава. В такой вечер!"
- Идите и встаньте там. Прикажите только после этого номера дать полный свет в зале. И при свете - самый боевой номер программы, понятно?
Кельнер отправился выполнять приказание. Клетц и Либель оглядывали зал.
На сцене, выхваченной из полумрака светом прожекторов, певец явно непризывного возраста исполнял известный романс.
В зале, казалось, никому не было дела до эстрады. Примерно две трети публики составляли офицеры с дамами и без дам. Клетц внимательно осмотрел столик за столиком, но в полутьме все офицеры казались похожими один на другого.
Наконец певец кончил благодарить Марию-Луизу. В зале вспыхнул полный свет, и тут же грянул джаз. По эстраде маршировали девицы в щегольских сапогах и военных фуражках. Раздались аплодисменты. Некоторые офицеры встали. Теперь Клетц уже не таился. Оставив Либеля у дверей, он пошел по проходу между столиками, дойдя до сцены, он повернулся и пошел обратно, кивнув головой старшему кельнеру.
- Пригласите ко мне вон того офицера, третий столик справа, скажите ему, что его спрашивают из СД.
Офицер, к которому обратился кельнер, вздрогнул, быстро встал, что-то сказал своей спутнице и чуть ли не бегом подскочил к Клетцу. Он был молод, высок, с коротко подстриженными темными волосами.
- Капитан Вагнер! - коротко отрекомендовался он, приветствуя офицеров. - Чем могу служить?
Клетц с досадой провел рукой по щеке, бросив быстрый взгляд на Либеля, - тот был явно расстроен.
Клетц задал капитану несколько ничего не значащих вопросов и отпустил.
- Нет, я рискну потерять здесь еще полчаса, - сказал Клетц.
Либель взглянул на часы, было половина второго.
- Я так и думал, вряд ли капитан пойдет в такое людное место, - сказал Либель и увидел, как раздулись ноздри у Клетца.
Он снова подозвал кивком кельнера.
- Кто провожает гостей в отдельные кабинеты?
- Сегодня я сам, господин оберштурмбаннфюрер, у нас уже мобилизовали в фольксштурм пять человек.
- Не было ли среди гостей высокого капитана?
- Довольно молодой, с темными волосами? - осведомился кельнер. - Я сам проводил его в кабинет номер восемь. Он и сейчас там с дамой. Просил не беспокоить его.
С Клетцем произошло нечто невообразимое. В одну секунду он будто вырос сантиметров на десять.
- Показывайте, где кабинет, - справившись с волнением, сказал Клетц.
Кельнер пошел впереди. Дверь восьмого кабинета оказалась закрытой.
- Что нужно? - ответил на стук резкий мужской голос.
- Откройте, господин капитан, служба безопасности!
Дверь отворилась. У порога стоял высокий молодой офицер. Увидев Клетца, он сделал шаг назад и впустил его в кабинет. На диване лежал большой черный портфель. За накрытым столом сидела красивая белокурая женщина в вечернем платье.
- Я хотел бы поговорить с вами наедине, капитан, - сказал Клетц.
Капитан выглядел раздраженным, он сдерживался, поглядывая на Либеля, стоявшего в дверях.
- Ну хорошо, - сказал он. - Фрау Берта, прошу извинения, выйдите на минуту, это, видимо, недоразумение.
- Меня зовут Эрна, - фыркнула блондинка. - Ты, милый, забыл все от страха! - Она схватила со стола свою сумочку и, шурша платьем, вылетела в коридор, толкнув Либеля.
Обер-лейтенант вошел в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
- Капитан Шварцбрук, если не ошибаюсь, - сказал Клетц. - Я очень рад, что мы вас нашли!
Капитан подскочил к дивану и, схватив портфель, другой рукой выхватил пистолет.