Матюхин Леонид
Тридцать сребренников рублями (= Кинжал)
ГЛАВА 1
Вечер неприятных сюрпризов. По пути домой
Ударив в трубу и противно взвизгнув, пуля ушла куда-то влево и вверх. Денис отпрянул в сторону и присел на корточки. В этом положении он оказывался в густой тени, которую этой лунной ночью отбрасывала на покрытую шифером крышу широкая кирпичная труба. Замерев, Денис прислушался — но вокруг все было тихо. Эти четыре выстрела, прозвучавшие в течение полутора-двух последних минут, судя по всему никого вокруг особенно не обеспокоили. Их скорее всего просто принимали за грохот петард или запускаемых ребятами ракет. В конце концов — двадцать третье февраля самое подходящее время для подобных забав.
Луна, как на зло, продолжала ярко освещать частично покрытую снегом крышу с её слуховыми окнами, идущим вдоль карниза низким металлическим барьером и со скользким неровным шифером. Засунув руки в карманы, где помимо бабушкиного театрального бинокля, фонарика, да носового платка больше ничего и не было, Денис задумался. Первые три пули в него выпустили скорее всего из «Макарова». С ними все было более или менее ясно. Стреляли из слухового окна, что над последним подъездом. И Денис не сомневался, что прятавшийся там человек никак не мог успеть перебежать к соседнему выходу на крышу. Но вот сейчас, в последний раз, стрелявший находился по его, Дениса, сторону трубы, но по другую сторону конька. И только что прозвучавший выстрел явно был произведен из чего-то основательного, вроде ружья или обреза. Таким образом, стрелявших было по крайней мере двое, и они были настроены достаточно решительно.
Денис поежился, с тоской глядя на небо. Луны со своей позиции он видеть не мог, но та часть неба, что была доступна его взгляду, светилась мириадами звезд и никак не позволяла надеяться на скорый уход ночного светила за тучи. К тому же не приходилось сомневаться, что даже если бы оно и спряталось, ему все равно не удалось бы уйти через одно из слуховых окон. Куда бы, к какому бы слуховому окну он не направился, они наверняка опередили бы его и устроили бы при попытке проникнуть на чердак соответствующую встречу. Таким образом, нечего было и думать об этом пути отступления.
Удивительно, что до сих пор они ещё не пытались взять его тут на крыше. Скорее всего, причиной была слишком уж скользкая её наклонная поверхность. А может быть, они решили не искушать судьбу, поскольку подозревали, что он может быть вооружен.
В любом случае, продолжать неподвижно сидеть за трубой, претворяясь как навозный жук мертвым, едва ли имело смысл. Денис понимал, что при таком морозе долго ему тут не выдержать. Следовательно, нужно было действовать, нужно было что-то предпринимать, дабы вырваться из этой более чем неприятной ситуации.
И как бы в подтверждение хода его мыслей кто-то поинтересовался:
— Может, покажешься?
Денис промолчал.
— Да ты не бойся. Если бы я хотел тебя шлепнуть, ты бы у меня уже давно валялся внизу под домом. Слышишь? Изображал бы там на снегу раздавленную кошку… — продолжил все тот же вкрадчивый голос, — Мне хотелось бы только убедиться, что ты не тот, кого я тут поджидаю. Так что в твоих же интересах побыстрее расставить все точки над «i».
Нет, в этом спокойном голосе было слишком много ленивой неприкрытой фальши, чтобы ему можно было доверять. А потому на прозвучавшее предложение вновь не последовало никакой реакции.
— Зря ты там затаился, — после непродолжительной паузы продолжил из слухового окошка свои увещевания обладатель голоса провинциального гипнотизера. — Ты же замерзнешь там, чудак человек! Иди сюда к нам, иди. Нам просто с тобой немного побеседовать нужно.
Денису хотелось поинтересоваться, чего ж это они тогда палили в него, если их просто переполняла любознательность. Это запоздалое желание вступить с ним в беседу поневоле настораживало. Особенно после прозвучавших выстрелов. А потому Денис вновь проигнорировал обращенные к нему увещевания. Помедлив несколько мгновений, он осторожно сполз по скользкому шиферу вдоль широкой трубы к нижнему её краю, после чего осторожно выглянул. К счастью, его опасения не оправдались — по другую сторону трубы никого не было. Но зато теперь он увидел, как на яркий лунный диск медленно и неотвратимо надвигается туча. Следовательно, в ближайшие минуты следовало ожидать резкого потемнения.
Денис опять попытался шустрым крабиком запятиться в спасительную тень, но тут его резиновая подошва, до того обеспечивавшая достаточно надежный контакт с шифером, внезапно попала на неожиданно скользкий участок крыши. По закону подлости сразу обе тут же выскочили из-под него, и Денис крепко приложился к шиферу копчиком, а к трубе затылком. Под ложечкой неприятно засосало. Откинувшись на спину и пытаясь затормозить широко раскинутыми руками все ускоряющееся скольжение вниз, он как по детской горке стремительно съехал на короткий карниз. При этом Денис рисковал проскочить под нижней из двух горизонтальных поперечин, образующих невысокий барьер, ограничивающий крышу по самому её краю. И если бы луна уже скрылась, он скорее всего закончил бы свое скольжение свободным полетом с высоты шестого этажа и последующим громким приземлением. Однако отличная видимость позволила ему своевременно затормозить, упершись согнутыми в коленях ногами в перекладины барьера. Не выдержала лишь верхняя перекладина, в которую он уперся правой ногой. Один её конец с шумом отломился от вертикальной стойки, к которой он по всей видимости был приварен, и, соскользнув с подошвы, начал медленно раскачиваться: туда-сюда, туда-сюда. К счастью, нижняя перекладина выдержала удар. Денис некоторое время продолжал неподвижно лежать, боясь пошевелиться и как зачарованный глядя на качающуюся над ним трубу.
— Эй, мужик! — встревожено позвал все тот же голос. — Ты чего это там?… Эй! Ты где?
Денис решил позволить себе роскошь не успокаивать спрашивающего. Убедившись, что дальнейшее скольжение ему не грозит, он осторожно сел и огляделся. Справа от него над коньком крыши висела уже наполовину закрытая тучей луна. А между луной и коньком, но практически на уровне последнего, виднелась чья-то голова в вязаной шапочке. В свете луны Денис даже мог отчетливо разглядеть линию, разграничивающую материал шапочки и светлый фон лба. Меж тем как бы лишенная тела голова медленно поворачивалась из стороны в сторону.
Однако разглядывать венчающую собою конек голову не было времени. Помимо воли взгляд сам собою метнулся вниз и зафиксировал ещё одну неожиданность — справа виднелись три горизонтальные металлические балки, выходящие из пролома в шифере и по крайней мере на полтора-два метра нависающие над улицей. «А ведь это подвесная платформа,» — моментально сообразил Денис и тут же, встав на колени, на четвереньках поспешил к ней по покрытому снегом узкому карнизу.
Очевидно, после отселения из дома жильцов тут развернули или по крайней мере намеревались развернуть строительные работы, но по какой-то причине были вынуждены отказаться от них. Только теперь Денис вспомнил, что вдоль части фасада этого пустующего дома стояли леса. А это обстоятельство обещало возможность быстрого и незаметного исчезновения с крыши, минуя чердак.
С сожалением посмотрев на свои недавно купленные перчатки, Денис ухватился за трос и свесился вниз — под ним действительно болталась небольшая платформа из тех, которыми пользуются маляры и мойщики стекол.
Для долгих раздумий времени уже не оставалось. Еще недавно столь опасно яркая луна наконец-то окончательно скрылась за тучей, и теперь Денис в полной темноте спускался по тросу вниз, непоследовательно мечтая о скорейшем появлении ночного светила. «До чего же непостоянны наши желания!» — мысленно заклеймил он род человеческий, опустившись на площадку небольшого подъемника.
К счастью, глаза его начали привыкать к царящей тут темноте. Совсем рядом от него в темной стене угадывался ещё более темный оконный проем. Денис мог бы легко дотянуться до него, однако что-то удерживало его от попытки пробраться внутрь строения. В конце концов, он ведь даже не знал, сохранились ли в этой части дома перекрытия…
1
(Бесси Смит, «Блюз Голубого Духа»)