Гримерша неожиданно вспомнила, как Оленька случайно проговорилась, что сняла себе квартиру где-то в Беляеве, но конкретного адреса никто не знал. Опросили всех ее подруг, знакомых, двух бывших любовников, но никаких результатов поиск не принес.
Не переставая материться, Зойка отправилась в агентство. Со злостью распахнув дубовую дверь, она уперлась в двух дюжих охранников. Предъявив им свое студийное удостоверение, она в сопровождении одного из них поднялась в приемную.
— Что случилось? — встревоженно спросила Катя и встала ей навстречу.
— Что случилось?! Что случилось?! — вне себя от бешенства заорала Зойка. — Это вы мне объясните, что у вас тут случилось! Мы второй день из-за вас стоим! Вы представляете, какие это бабки?! Сами будете с фирмачами договариваться и с рабочими расплачиваться! Где эта ваша долбаная Николаева?!
Зойка перевела дух, швырнула сумку прямо на Катькин стол и упала в кресло.
— А что, она опять не приехала? — наивно спросила Катя.
— Вы что, издеваетесь? — зловеще прошипела Зойка. — Если бы она приехала, сидела бы я сейчас перед вами?
Катя испуганно всплеснула руками, а Ремизова медленно, с расстановкой продолжила:
— Ты вот что, красотка, давай дуру-то не гони… Если вы ей параллельный контракт устроили и теперь прикрываете…
— Да вы что?! — От возмущения Катя пошла красными пятнами. — Как это возможно?! Репутация нашего агентства не позволяет…
— Ну вот что, девонька. Ты про эту репутацию вон ему расскажи на досуге, — Зойка ткнула пальцем в сторону молодца в камуфляже. — А мне тут с тобой некогда в объяснялки играть. Доложи обо мне Ревенко, будем с ней разбираться.
Зойка вскочила с кресла, но охранник невозмутимо встал перед дверью кабинета Любови Николаевны. Зойка слегка попятилась и ошарашенно спросила:
— Да вы что, ребята, с ума все посходили?.. Что вообще происходит?
Катя подошла к охраннику и тихо ему сказала:
— Все в порядке, Алик, ты иди, я сама…
Алик послушно вышел, плотно притворив за собой дверь приемной.
— Послушайте, Зоя, вы только успокойтесь, сядьте, я вам воды налью.
Катя потянулась к графину, но Зойка отрицательно покачала головой, медленно уселась обратно, закурила и приготовилась слушать.
— Понимаете, здесь такое дело… Как бы это сказать… Короче, Любовь Николаевна уже несколько дней тяжело больна. Мы не хотим ее расстраивать, поэтому она не знает, что Оля потерялась…
— Потерялась?.. То есть как это — потерялась? Она что, котенок, что ли?
— Ну, пропала, называйте как хотите. Мы сами обеспокоены, принимаем все меры. Наш пресс-агент Дима Кознов вторые сутки не спит, колесит по всей Москве, разыскивает ее. Но пока, увы…
— Да у вас тут серьезно… — Зойка глубоко затянулась, помолчала и вдруг спросила: — А он в Беляево ездил? Там тоже нет?
— Куда-куда? В Беляево? А зачем? — не поняла Катька.
— Да вы что? Не знаете? Ну, ребята, вы даете! Тоже мне, агентство называется. Она там уже две недели квартиру снимает, а вы, работнички…
— Подождите, подождите. — Катька схватила ручку. — Но она ничего не говорила, я не знала…
— Так она вам и скажет, мечтайте дальше. Эта девка себе на уме.
— А вы-то туда ездили?
— Куда?
— В Беляево!
— Кать, ты хорошая девушка, но глупая. Если бы я знала адрес, стала бы тебя спрашивать, там она или нет?
— Логично, — согласилась Катя, отложила ручку и даже не обиделась.
Она была совершенно сбита с толку этой информацией и соображала, как ей поступить — то ли начать самой всех расспрашивать, то ли сначала доложить начальству. Решение неожиданно предложила Зойка:
— Сделаем так. Я сейчас поеду на студию, а ты свяжись со своим Козновым, пусть землю выроет, но к вечеру найдет эту квартиру и эту проститутку. Буду звонить тебе через каждый час, а если сама что-то выяснишь, немедленно сообщи в группу.
— Естественно, конечно… — как-то потерянно произнесла Катя.
— А ну-ка возьми себя в руки. Действовать надо, а не кукситься. Все, общий привет!