– Это не имеет никакого значения. Главное, поверит ли тебе муж. Они ведь тебя оглаской пугают? И откуда вообще эта история вылезла?
– Стас знает… я ему рассказала, когда он переживал по Большакову после того убийства.
– Кажется, я догадалась. Ты не смогла удержать радости?
– Правильно он говорил, ты умная.
– Я женщина. Мы унижения не прощаем. Я тоже бы злорадствовала. Но откуда эта история вдруг всплыла через столько-то лет?
– Кто-то из охраны вспомнил.
– Света, это нереально! Это даже не через три года, как убийство, это… через целую жизнь!
– Да понятно, что кто-то Стаса подставляет. Но меня пугает, что это подхватила не только сторона обвинения, но и защита. Мне даже дают свидание, чтобы я уговорила его признаться!
– И ты будешь уговаривать?
– А что мне остаётся?
– Поступить честно, сказать, как есть: тебя заставляют, а ты не знаешь, что делать.
Через пару дней после этой встречи, когда Люба стояла над душой у рабочих, которые обновляли на лестничном переходе таблички с информационным указателем расположения магазинов и офисов в их здании, в вестибюль стремительно вошёл Игорь:
– Люба, надо поговорить.
– Здравствуйте, Игорь Николаевич. Сейчас освобожусь, – вежливо ответила Люба. – Ребята, ну, вы поняли? На боковых лестницах в той же последовательности.
Пока они спускались в подвал, он гневно сопел. Но разговор начал не с этого:
– Почему ты себе кабинет в офисе не взяла? Тоже мне, дитя подземелья!
– Все мои ресурсы здесь: технические, материальные, людские.
– Но к тебе же люди сюда ходят! Это просто неприлично!
– Ну, ходят арендаторы. Но с таким же успехом они могут ходить к управляющему. Просто ко мне быстрее. Да и не ходят они, чаще просто звонят.
– Ладно, это потом. Скажи, зачем ты связалась со Стасом?
– В каком смысле связалась?
– Адвокат сказал, что у него была договорённость со Светой: он устраивает ей свидание, а она советует ему написать признание. А Света пришла на свидание и сказала мужу, что адвокат это советует, она не знает, как правильно, а ты считаешь, что он не убивал. И Стас упёрся рогом.
– Интересное кино… значит, на свидании он не присутствовал, а подробности знает. Получается, что действует совместно с обвинением.
– Люба, да пойми ты, что уже всё решено! Ты только добавляешь ему срок!
– Как по мне, то я бы на его месте барахталась. Дадут ему двенадцать лет или скостят за чистосердечное до десяти – всё едино, жизнь кончилась. Я за это время стану бабушкой, дам детям образование, поправлюсь на двенадцать килограмм, сделаю подтяжку лица… ну, или не успею всё это сделать по естественным причинам. Ты за это время поправишь своё благосостояние, женишься ещё пару раз, построишь дом, родишь сына, посадишь дерево. А его жена и дочь будут перебиваться с хлеба на квас, Света постареет, Даша вырастет и обе его забудут. А он всё это время будет валить лес, приобретать морщины и терять зубы. И выйдет никем.
– Но он виноват!
– А почему ты так уверен?
– Нашёлся ещё один свидетель. Это лицо, вполне заслуживающее доверия.
– Ну, доверяешь ты этому лицу. А я Стасу доверяю! И ты ему, вроде, доверял…
– Ты так говоришь, как будто я друга предал! Не друзья мы, просто работали вместе! Причём всего три года.
– Нет, я Свете сказала, что другом его не считаю. Но знаю, что убить он не мог. Для меня лицо, заслуживающее доверия – это Стас. И тебе он это доказывал неоднократно. Я бы и за тебя раньше вписалась бы. Но вот теперь … не знаю.
– Ты…
С лицом, налитым кровью, он надвинулся на неё. «Восемнадцать лет мне морду не били», – подумала она, зажмурившись. Хрястнула дверь. Люба открыла глаза, перевела дух и выскочила в полутёмный холодный коридор:
– Игорь Николаевич, заявление писать?
– Дура! – эхом раскатилось по коридору.
Через пару часов Эмма Аркадьевна позвонила:
– Люба, зайди ко мне, пожалуйста.
– Какие вопросы? – с порога спросила Люба, потому что увидела, что главбух в затруднении.
– Что вы с Игорем не поделили?
– Стаса, – лаконично ответила она.
– Но ведь там, вроде, всё ясно…
– Кому?
– Ладно, ваши дела. Хотя тут одна твоя подчинённая уже вентилировала вопрос. нельзя ли устроиться на твоё место.
– И что он сказал по этому поводу?
– Ты что, считаешь, он тварь неблагодарная? Ладно, не лезу я в ваши дела. Тут соцстрах группу детей в Лазаревское формирует. Может, ты со Светой поговоришь, чтобы она Дашку туда отправила? Для здоровья ребёнка польза, да и матери легче.
– Спасибо, это кстати.
И тут этот звонок со Светкиными рыданиями. Накинула куртку, сказала охране, что будет после обеда, выбежала из здания. Помахал из машины Дима: