— Следы на сухой земле теряются, но ведут вон туда, на восток!
— Всё ясно, садитесь живей, поехали!
— Хорошо, что мы не сразу пошли к столовой горе, а потоптались в разных направлениях, — прошептал Гарик.
— Да, не нравятся мне эти люди, рожи у них бандитские, даже под шлемами видно. Надеюсь, тут есть и другие.
Поехать на своём драндулете аборигены не успели.
Сверху послышалось резкое хлопанье крыльев, по пустыне звонко раскатился… собачий лай. На крышу авто с грохотом приземлилось крылатое существо.
— Мантикора! — восторженно просипел Гарик. — Настоящая!
— Мантикора, которая лает? Мантикоры — это же кошки! По-моему, просто крылатая собака.
— А ты на её хвост глянь. Как есть, скорпионий.
Летучая собака запрыгала на автомобиле, заскрежетала когтями по его крыше, разразилась требовательными воплями.
Люди повыскакивали наружу и схватились за оружие.
— Еда! — завопили они громче мантикоры. — Мясо!
И стали стрелять. Но то ли оружие было хреновое, то ли стрелки аховые. Мантикора взвилась обратно в небо и с негодующим лаем улетела.
— Эх, столько мяса упустили! И крышу скотина погнула!
— Ладно, поехали, наконец!
Обшарпанный драндулет с рёвом покатил к горизонту, фыркая клубами чёрного дыма.
Гарик долго провожал его глазами, а затем сказал:
— Вот теперь пора и нам.
— Только не туда, куда уехали эти! Ты хорошо разглядел их зверские рожи?
— Хорошо, не туда. А куда… Да вот хотя бы на юг. Тем более, что как раз сейчас там что-то проплыло в воздухе над горами, слишком плавно для живого существа, больше похоже на аппарат. Возможно, судно тех самых воздушников, о которых упоминали в банде.
Двое землян плотно набили подсумки подобием сухого печенья, которое хранилось в коробках, осторожно попробовали воду из канистр, наполнили ею фляги, покинули бункер, снова привалили обломок скалы ко входу.
И спустились вниз.
8.
Вокруг расстилалась пустыня, назвать её хотелось именно так. Хотя на самом деле это была, наверное, полупустыня или даже степь. Местами пейзаж немного украшали столовые горы, но живости ему не добавляли.
А главное, всюду была пыль. Она вздымалась клубами из-под ног при каждом шаге, оседала на одежде, висела в воздухе туманной дымкой, забивала нос и горло, мешая дышать.
Лариса кашляла и шагала всё медленней. К тому же она зашнуровала ботинки по-городскому, не туго. Они болтались и натирали потеющие ноги. Походка у женщины сделалась деревянной.
— Лара, ты бы сняла шарф-то с шеи да лучше замотала лицо. Не зря же кочевники в пустыне прикрывают тканью нос и рот.
Лариса покосилась на Гарика, тот размеренно шагал, как ни в чём не бывало. Она хотела было возразить, что под тканью вообще задохнётся, но подумала и послушалась
— Давай о чём-нибудь поговорим, просто так идти муторно, слишком тут тихо. А то нас кафар заест, пустынная тоска.
— О чём?
— Например. О нашем пребывании здесь. О его истинных причинах.
— Нах… нах… нах… — тут же отозвалась Лариса. — Это не я, это местное эхо.
И сама же засмеялась собственной шутке.
Боль в ногах утихла, или женщина к ней притерпелась. Потом, возможно, гольфы с ботинками отдирать придётся, но сейчас это было неважно. Под тканью действительно дышать стало легче.
Гарик на шутку обиделся, и разговор сам собой сошёл на нет.
— Гав-гав-гав-гав-гав! — внезапно раздалось над головами.
Гарик и Лариса аж подскочили от неожиданности и посмотрели вверх. Над ними кружила местная мантикора.
— Похоже, это та самая, что на джип плюхнулась, и, кажется, она что-то от нас хочет.
Крылатая собака носилась над головами людей, отлетала в сторону, снова приближалась, будто звала за собой.
— Возможно, кому-то нужна помощь.
Двое землян переглянулись и дружно повернули в другую сторону. Мантикора полетела впереди, время от времени оглядываясь.
Примерно через пару километров глазам людей открылось сухое речное русло. По берегам торчали тёмные, безлистые остовы мёртвых деревьев. Возле зловещей рощи застыл странный транспорт — механический шагоход со светящимися глазами на металлической морде. Он походил по очертаниям сразу на лошадь, собаку и ящера. Толстые, тусклые от пыли крылья робота-химеры торчали в стороны, словно у самолёта.
Вокруг механической химеры бегала белобрысая полуголая девчонка и отчаянно рыдала. Увидев Гарика и Ларису, она мигом рыдать перестала, подпрыгнула от радости и затараторила:
— Какое счастье! У меня такар застрял, не слушается ни рычагов, ни команд, уже пол-дня ни с места! Помогите!
— Наверное, из-за пыли, — пробормотал Гарик и подошёл ближе. В боках шагохода было слишком много технических отверстий, совершенно неподходящая машина для этой местности.
— И ты доверишь нам своего такара?
— Если вас привёл Пак, значит, вы — люди хорошие.
Лариса закатила глаза к небу, Гарик ей в ответ развёл руками. Этот самый Пак и целую банду бы привёл, если бы те в него стрелять не поспешили.
— Попробую покопаться, — проворчал Гарик и неторопливо обошёл вокруг машины, разглядывая.
— Если это машина, почему лапы кожистые и с когтями? — спросила Лариса.
— Это искусственное покрытие, для гибкости. А когти, чтобы за землю цепляться. Меня зовут Элиша!
Гарик нашёл крышку люка на боку шагохода, открыл, залез внутрь с головой, повозился там. А затем с силой стал дуть на машинные внутренности. Он дул, пока не запыхался, а тогда вытащил голову наружу — лицо побагровело от усилий — и сказал:
— Вот. Сделал, что мог. Элиша, попробуй завести машину.
А сам жадно оглядывал крепкую, смуглую девичью фигурку. Элишу и раздевать не надо, чтобы её прелести, как следует, разглядеть — куцые майка и шорты особо ничего не скрывали. А сиськи-то ладные какие!
— Сейчас попробую, — весело сказала девчонка. — Садитесь, поедем.
— На север, у меня там корабль. Я людей тут искала, мне люди нужны, хорошие, нормальные. Я одна на борту. А вам явно тоже люди нужны, вот и будем вместе.
Гарик и Лариса посмотрели друг на друга.
— Ну, хорошо, будем.
9.
Такар мерно бежал на север в ритме джиги.
Двигатель внутри туловища работал бесшумно, только массивные лапы глухо били в землю да поскрипывали металлические суставы.
Под мощными когтями лохматые кочки взрывались клубами пыли, во все стороны летели пучки жёсткой травы. У здешней травы неглубокие, непрочные корни.
Плотный жаркий ветер хлестал по лицам удушающей плетью. Солнце клонилось к закату, но всё ещё рьяно прожаривало пустошь.
Элиша, закутанная до глаз в плотную накидку, сидела впереди и держалась за рычаги, торчащие из загривка механо-химеры и похожие на шипы древнего ящера. Лариса держалась за девушку, Гарик держался одной рукой за боковой шип, а другой рукой — за Ларису.
Где-то позади, у самого горизонта, послышался рёв мотора, он быстро приближался. Элиша нервно оглянулась и отжала рычаги до упора. Такар плавно прибавил шагу и, наконец, понёсся курьерским аллюром. Пассажиров сильно затрясло — и от вибрации шагохода, и от ощущения того, что преследователи дышат в затылок.