Было слышно, как Его величество понуро сидит в темноте. На его глазах блестели слезы, я это чувствовал. Потом, он еле слышно вздохнул и молча ушел.
Судьба дает тебе здоровенного леща тогда, когда ты этого совсем не ждешь. Как только показываешь мягкое брюшко из-под хитина, тут же прилетает: Держи приятель! И ты оказываешься на вокзале, где трясешь пивной банкой с мелочью. Спишь где-нибудь в подворотне. А делать тоже самое в полной темноте – совсем поганая перспектива. Я это понимал и будущее меня пугало.
Неделю спустя мне сняли бинты с рук. Повязка на голове все еще оставалась. Я ощупывал ее, словно под ней скрывалась причина, по которой я не мог видеть. Скрупулезно исследовал шершавый материал, но не ощущал ничего. Кроме ноющей боли подживших пальцев. Бившая все это время паника, поутихла, заползла глубже. День не отличался от ночи, я делил их визитами толстяка и обследованиями местных медицинских светил. А их было много.
– Акцентуация…. Невроз…. Феномен… – слова долетали до меня, но ровно ничего не менялось. Ничего.
– Вы же можете видеть. Вы не видите только потому, что сами себе внушили, – собеседник удобно устроился в темноте и убеждал меня что я, на самом деле не слеп. – Ваши проблемы обусловлены не функциональным расстройством, все это лишь психика. Придется пройти курс лечения у психотерапевта. Поймите, функции глаз у вас не нарушены.
– Я не вижу.
– Он не видит, доктор, – подтвердил Мастодонт, считавший своим долгом присутствовать при осмотрах. Курить ему, правда, запретили, но он с лихвой наверстывал упущенное удовольствие, давая ценные советы. – У него затрясение, но крепкая черепушка. Вы только дайте ему колес, он тут же встанет. Китайцы они живучие как кошки.
Тепло разливалось около глазницы, я чувствовал, как врач осматривает глаз. Тьма слегка отступала, трансформируясь в серую мглу, за которой по-прежнему ничего не было.
– При психотических состояниях подобного типа, зрение не потеряно и может возвратиться после какого-нибудь потрясения. Это явление еще до конца не изучено, и случаи редки. Мне не приходилось с подобным сталкиваться, но в медицинской практике явление описано. Во время Фолклендской компании было два подобных инцидента, первый: в перевернувшейся машине зажало солдата, он десять часов провел вниз головой в болоте. Вода доставала ему до носа. В госпитале он заявил, что ничего не видит. А через пару лет сильно обжегся на кухне. Зрение вернулось. Второй случай…
– Подогревал суп, – авторитетно вставил начитанный Умник, – обычное дело с похмелья, доктор. Когда не можешь в сортире рассмотреть собственные бубенцы, поневоле будешь брать лишку. У моей жены, а ее зовут Рита. Рита, доктор, просекаете? Так вот, у нее дядюшка по материнской линии лечил простратит. Не в обиду будет сказано, у врачей ничего не получалось. Так миссис Рубинштейн, знаете ее?
– Нет, – я почувствовал, как его озадаченный собеседник всплеснул руками.
– Не суть, так вот миссис Рубинштейн посоветовала ему лечиться кокосовой настойкой на чистом спирте. Никаких добавок, все природное. И немного, по треть пинты с утра. Он лечился пару месяцев. И что выдумаете?
– Ничего я не думаю. При чем тут это?
– Ну. Он тоже подогревал себе суп и обжегся…
– Дело не в супе, – раздраженно произнес врач, – дело в психологической травме и реакции мозга на нее. У того пациента, случились обстоятельства, которые мозг принял за угрозу и они послужили триггером к полному восстановлению зрения. Реакция на шок. Этот феномен еще мало изучен в силу своей исключительной редкости. Вы понимаете? Мистер Акиньшин?
– Понимаю.
Он обжегся. Тот парень обжегся. Через пару лет зрение вернулось, это я запомнил. Надо потерпеть пару лет. Второй случай. Третий мог случиться сейчас. Врач все бормотал и бормотал, а я слушал, как растут мои ногти. Сейчас я мог их слышать. Вязкий городской шум для меня разделился на отдельные звуки: санитар заигрывал с дежурной сестрой на посту, у старика в соседней палате бродили газы, щелкала клавиатура в приемном отделении, я слышал даже океан, хотя он находился в десяти кварталах от больницы. Это было удивительно, будто я лежал в огромной ванне, вместо воды, наполненной звуками, я слышал их все, и слышал каждый в отдельности.
– Доктор! Если я ему сейчас крикну в ухо, он прозреет? – влез нетерпеливый толстый. Ему хотелось прямо сейчас начать действовать, ждать он не любил. Если бы существовала хоть какая-нибудь вероятность успеха, он бы схватил меня за голову и орал в ухо, пока я не оглохну.
– Этого делать не стоит. Мы не можем определенно сказать, что повлияет на мозг. Ожог, крики, может что-то еще. Это может быть все что угодно. Не обязательно что-то определенное, это может быть ситуация, стечение каких-нибудь факторов. Нужны дополнительные обследования, – было слышно, как врач разводит руками.