– Стой! Стой!
В спешке Марта не замечает мотка проволоки, запутывается в нем и с размаху падает на невысокую ограду. Один из прутьев проходит под нижнюю челюсть и пробивает мышке голову. Тело чуть вздрагивает и безвольно провисает. Подбежав, я застаю лишь труп, у левой руки которого валяется папка, а справа пистолет. Все. С начала истории на тринадцатом посту, городской морг не остывает. Там скоро надо будет установить вращающиеся двери, так экономичней, меньше выходит холода. Еще надо будет расширить штат коронеров. И докупить пару каталок, не люблю очередей. Черт! Черт! Черт! Я тяжело дышу и рассматриваю то, что было пару минут назад Мартой Фойгт.
Трусики и папки
Разговор должен быть тяжелым. Это и ежу было понятно. Все запуталось окончательно, и увидеть финал не осталось никаких надежд. Как в фильме, застрявшем на полпути к развязке. Сидя за столом в ожидании вызова из приемной, я напряженно соображал. Сегодня ожидался разбор полетов у нашей Бетонной жабы, где-то там уже точили под меня кол. А докладывать, по сути, было нечего.
Небольшая квартирка, в которую я успел заглянуть перед прибытием бобби, так ничего и не дала. Абсолютно ничего. Стараясь ничего не трогать, я аккуратно прошелся по комнате. Раскладной диван, постельное белье и подушка. Телек на стене. Выдвинутый наполовину ящик комода, в котором чашечка к чашечке лежали бюстгальтеры и были аккуратно разложены трусики, на вид пошитые из стрекозиных крылышек. Пустое место с жирным пятном – здесь лежал шпалер. Все говорило о том, что Марта была той еще дамочкой. Я представил ее в этом белье. И, если не кислый запах пороха, висящий в комнате и тело во дворе дома, то вышла бы неплохая картинка достойная журналов для взрослых. Зачем ты бежала, Марта? Обмотав руку носовым платком, я выдвинул нижний ящик и заглянул внутрь. В нем были аккуратно разложены недорогие украшения. Справа, в плоской вазочке горсть мелочи и две кредитки.
Микроскопическая кухонька принесла мне початую бутылку чилийского вина и полное отсутствие продуктов, если не считать таковыми остатки сыра и дольки яблока на тарелке. Мусорная корзина с новым пакетом была пуста. Ванная комната – флакон санитайзера, шампунь, пять банок крема, зубную щетку и цветастые пакетики с женской гигиеной. Еще контейнер для контактных линз. Везде была идеальная чистота. Лишь в расческе застряло несколько рыжих волос. Вот и весь небогатый улов. Никаких зацепок.
Телефон красавицы был так же бессодержателен, как разговоры политиков борьбе с нищетой: ни контактов, ни записей, ни смс. Пара набранных номеров были телефонами доставки еды. Они были мне известны. Китайцы с Кинг Джордж стрит. В любое время дня и ночи: яичный рулет и курица каджун. Хотя это был обман: второе, никогда не было китайской едой. Мир был создан из обмана. А мир Марты был к тому же еще и стерильно чист: без чеков, без записей, без контактов. Без всех этих мелочей, которыми обрастаешь, если живешь. Ничего, кроме трусиков и папки, которую я подобрал у трупа. Трусики и папки. Полное и бесповоротное ничего.
Прибывшие полицейские, тут же взяли меня в оборот, оттеснив толпу любопытных. Они топали по комнате, заглядывая в каждую щель. Копались в комоде. Заглядывали за телевизор. Шмонали ванную. Устроившись в кресле, я смотрел на их суету, все это уже было тщательно проверено мною.
Снулый краб снизу божился, что к ней никто никогда не приходил. Извлеченный из своей норы за стойкой, он сидел красный и поникший, пока Соммерс его опрашивал.
– Ты говоришь никто к ней не приходил?
– Никогда! – потеряно заверял сальный хорек, зло поглядывая на меня. Рука у него распухла и имела самый непрезентабельный вид. – Она приходила, ночевала. Но я никого никогда с ней не видел.
– Что у тебя с клешней? – поинтересовался детектив.
– Поскользнулся, м’стер. У нас скользкие полы в душе, – по части информации он держал марку обитателя трущоб. Я это оценил, иногда самые омерзительные создания заслуживают толику уважения.
– Давно? – продолжил игру его собеседник, понимая, что душ тот принимал в прошлом году, и то, помылся не весь, а только сполоснул причиндалы. Портье поджал губы и здоровой рукой поправил рубашку.
– Вчера.
Детектив-инспектор пару секунд помолчал, глядя на несчастного, как хозяйка вооружённая тапком на таракана. А потом сменил тему разговора, продолжив расспрашивать о произошедшем. Из приоткрытого окна послышалось натужное кряканье сирены, прибыли коронеры за телом.