В самом деле, Брейтенфельдская битва была поражением не каких-либо случайных, а основных сил Империи и тем самым ликвидацией успехов императора и Католической лиги, достигнутых к концу предыдущего периода. Армия Тилли незадолго до того пополнилась значительным контингентом императорских войск, возвратившихся из Италии. К Лейпцигу Тилли подступил с войском около 40 тыс. человек. Шведская армия имела всего 21 тыс. человек, но неизмеримо лучше вооруженных и обученных. К ней прибавилось 18–20 тыс. саксонских новобранцев, правда разбежавшихся в самом начале сражения. Битва под Лейпцигом продолжалась 5 часов и закончилась почти полным уничтожением войска Тилли; он потерял более 10 тыс. человек, всю артиллерию, все знамена, обоз и едва не был убит сам[450]. Имперско-католическая армия буквально рассыпалась в прах, а вместе с нею и миф о ее непобедимости. При известии об этом разгроме в Вене потеряли голову от отчаяния. Густав-Адольф писал с огромной радостью в Швецию: «Счастье осенило наше оружие… Мы после жестокого и упорного четырехчасового боя победили врага свободы, обратили его в бегство и разбили при его отступлении врассыпную с поля битвы»[451].
После этой головокружительной победы Густав-Адольф стремительно и почти беспрепятственно пошел через Тюрингию и Франконию в Западную прирейнскую Германию, затем в Баварию и к габсбургским наследственным землям, а саксонскую армию во главе с Арнимом отправил в охватывающий марш через Моравию, Лаузиц и Чехию.
Но этот бросок в глубь Германии не значил, что Густав-Адольф забыл про Польшу и Россию. Он просто считал, что в его распоряжении имеется ряд месяцев, немного менее года, прежде чем придет время действовать против Польши. Он не переставал думать о далеком Московском государстве, поворачиваясь лицом к Рейну, на запад: мы уже имели причину высказать предположение, что цитированная выше инструкция Мёллеру была отправлена им после Брейтенфельдской битвы; в нашем распоряжении есть и другой документ, направленный им в Москву, безусловно, после нее. Это — сообщение самого Густава-Адольфа о своей победе.
Сразу после сражения, непосредственно из-под Лейпцига, кроме сообщения в Швецию, были посланы две ликующие реляции с подробными сведениями о трофеях, числе убитых и пр.: одна — во Францию, королю Людовику XIII, другая — в Россию, царю Михаилу Федоровичу. Оба союзника отпраздновали эту победу, как успех «общего дела», по выражению самого Густава-Адольфа. Шведский гонец с этим посланием прибыл в Москву с чрезвычайной поспешностью 27 октября, и в тот же день Мёллер уже докладывал кн. Черкасскому от имени Густава-Адольфа: «Милостью божией и его королевским счастьем ему одоление бог дал над цесарскими людьми: победил он большого воеводу (полководца) по имени Тилли 7 сентября нынешнего 1631 года у города Лейпцига, принадлежащего саксонскому курфюрсту, и побивали их на семи милях, а убито их в том бою с 20 тысяч, и самого большого воеводу Тилли ранили и от той раны он умер… (это предположение не подтвердилось. — Б. П.). А за два дня до своего поражения взял тот Тилли тот город Лейпциг, и ныне сидит в нем цесаревых людей 6 тысяч человек, но Густав-Адольф ждет, что они сдадутся на милость победителя». Далее сообщается о захвате 28 пушек, всего обоза, бывшего при войске, большого числа пленных из императорской пехоты, которой «бежать было невозможно»; конница в числе 6 тыс. человек вместе с женой Тилли «ушла в город Вольфенбюттель, и король послал к тому городу на осаду 16 тыс. солдат» и полагает, что осажденные, не имеющие запасов, сдадутся; 3 тыс. солдат ушли в г. Хальберштадт «и хотели его выграбить», но Густав-Адольф послал своих людей на осаду, и все те солдаты ему сдались и поклялись отныне служить ему. В том же бою Густав-Адольф взял в плен герцога Голштинского и сослал его в Дрезден. Заканчивается сообщение чрезвычайно» интересным прогнозом, отражающим намерения Густава-Адольфа: «Те курфюрсты и вольные князья, которые не принадлежат к папежской вере, все избрали своим защитником шведского короля, а король ныне пошел на цесаря и на папу и с божьей помощью хочет папежскую веру искоренить». Вот о чем грезил Густав-Адольф после своего первого триумфа в Германии!
450
Sveriges krig 1611–1632, d. IV (1938), s. 428–523. О Брейтенфельдской битве см. также специальные монографии: